— Я хочу кофе, тебе сварить? — спросила Лёля.

— Нет.

Она направилась на кухню, слегка покачивая бедрами. Она усердно делала вид, что все в порядке, но на душе было неспокойно.

Лёля не относилась к категории пустоголовых кукол. Она прекрасно знала истинную сущность их отношений с Игорем. Ни о какой любви и привязанности речи не шло. Она прибегала к нему по первому зову не от большой любви, а от безысходности. Потому что ей нравилось это болезненное чувство зависимости, словно два одиночества случайно столкнулись в толпе. Ведь они похожи — он и она. Тихое семейное счастье не для них. Да и не верят они давно ни в счастье, ни вот в это пресловутое «все как у всех». Если доверять, то только себе, с другими держать дистанцию, чтобы никогда никто не смог проникнуть глубже, стать ближе.

Единственный раз, когда Оля испытала что-то похожее на любовь, был не долгим, и она приложила немало усилий, чтобы задушить чувство в зародыше. Лёля никогда не допускала мысли, что любовь может приносить радость. Насмотрелась на молодящуюся мать, которая цеплялась за любого мужика, только бы не остаться одинокой. Обычно все заканчивалось печально.

Никто не понимал и не разделял ее позиции, кроме Игоря. Вот он-то ее сразу вычислил. Все кругом считали ее безответно влюбленной идиоткой, которая много лет не может отпустить свое болезненное чувство. Наивные. Едва ли она хоть когда-то испытывала что-то по отношению к Гоше. Вначале он пугал ее, затем заставлял чувствовать себя заложницей, а после открыл ей глаза на многие вещи. И она увидела себя настоящую, поняла свои цели и желания.

Два человека со своими разочарованиями и сокровенными тайнами встретились однажды. От этого они не стали счастливее, а просто поняли друг друга. Заключили негласный договор. Одиночество никуда не делось, просто эти встречи давали некоторую передышку. В толпе одиночество ощущалось особенно явно. Тогда-то чужая рука выхватывала ее из людского потока. Вот сейчас отдохнем, наберемся сил и снова в бой. Мы ведь сильные, справимся. Не впервой! А пока можно постоять вдвоем, помолчать.

Когда она оставалась наедине с Игорем, все оставалось за бортом. Любимый сын, работа, несбывшиеся мечты, череда серых и одиноких будней.

Многие думали, что Игорь — смысл ее жизни. Иногда Тимур прижимался к ней, заискивающе смотрел в глаза и спрашивал:

— Мама, ты меня любишь?

Она обнимала самого драгоценного человечка на земле и чувствовала себя самой счастливой. Все-таки выбор, который ей пришлось однажды сделать, оказался правильным. Да, она не идеальная мать, но она будет стараться, чтобы Тим никогда не задавал подобных вопросов. Слишком сложно ответить на подобное. Вот как можно передать все то тепло и бесконечное счастье, которое она ощущает, прижимая к себе сына? Ну не умеет она проявлять свою любовь, поэтому кажется холодной и отстраненной даже с собственным ребенком.

Один раз… Всего однажды… Она дала слабину и стала другой — милой, нежной, трогательной. А затем, подобно моллюску при признаках малейшей опасности, захлопнула раковину.

«Я не такая и никогда такой не буду. Не жди меня. Ни-ко-гда…»

Сколько историй написано-переписано, рассказано-пересказано — не счесть. Грустных, веселых, трагичных, трогательных и все — о любви. Везде и всюду превозносят это чувство, хотя половина, наверное, и не знает его истинного значения. Потому как толкует каждый по-своему…

***

— Привет, родная. Давай встретимся, я безумно соскучился.

— Борисов, ты часом берега не попутал или номером ошибся? — совсем неприлично зевнув в трубку, пробормотала Лёля, которую разбудил неожиданный звонок Кира.

А так как ночью в клубе был дурдом, домой она вернулась только под утро.

— Не ошибся. Лёля, давай встретимся, а? — жалобно произнес Кир.

— Эк тебя пробрало, я сейчас заплачу. У тебя синдром Хатико или что?

— Встретимся? Поговорим.

— Ничего лучше придумать не мог? Я устала как собака, домой притопала в четыре утра. Веришь, у меня сейчас нет ни сил, ни желания даже с кровати встать, не то, что идти куда-то.

— Мне приехать и помочь тебе? — с намеком спросил Кир, зная, что после этих слов Лёля мгновенно проснется.

— Не смей! — взревела она. — Хорошо-хорошо, говори, где и во сколько. Только учти: ненадолго.

— У торгового центра «Лилия» через час, устроит?

— Вполне. Жди.

Оля и не думала наряжаться, даже с макияжем не стала заморачиваться. На улице стояла мерзкая дождливая погода — поздняя осень. Девушка нырнула в удобную курточку, надела сапожки и вызвала такси.

Можно было плюнуть на все и лечь спать. Не впервые Кирилл ищет встречи. Но сегодня не хотелось его игнорировать, возможно, это в последний раз, но ей хотелось расслабиться, встретиться с Кириллом и почувствовать себя хоть немного нужной, желанной.

Игорь улетел в Штаты. Однако скучать было некогда — работы хватало. Караоке-бар был довольно популярным заведением в городе. Оле приходилось не только работать вокалисткой, но иногда от наплыва клиентов обслуживать столики в качестве официантки.

Кирилл ждал ее у входа. Как всегда безупречный от носов начищенных ботинок до тщательно уложенных волос. Оля давно поняла, что внешний вид обманчив. Особенно разительно отличались близнецы Борисовы. Костя на первый взгляд уступал Кириллу, казался проще, без излишеств и апломба. Только на первый взгляд… Стоило заглянуть в глаза — все ставало по местам. Кирилл — ребенок в теле взрослого, с максимализмом, жаждой внимания и долей эгоизма. Костя — взрослый до мозга костей. Он довольно сильная и неординарная личность и не любит демонстрировать свою зрелость. Глаза… только они выдают.