И оставалось ей только рассматривать себя, отраженную множеством зеркал, лохматую, в мужской и грязной одежде, за чьим плечом молчаливым стражем высился равнодушный одарённый...

Прикрыв глаза, она развернулась и пошла прочь от надежды, которая так и не сбылась.

Возле огромной площади, заполненной одарёнными, ее захлестнула протяжная мелодия, чей темп нарастал и убыстрялся, переходя в плясовой мотив. Нала невольно остановилась и развернулась к звуку. Многие смотрели из окон близлежащих домов, но ещё больше людей сидело на плоских крышах. Их было всего трое: скитальцев, кудесников или, как их называли смертные, творцов чудес (да, они переходили горы, повинуясь зову сердца, и приносили чудо в их мир!). Двое мужчин и женщина. Она создавала мелодию, танцуя и играя с воздухом, что слушался её прикосновений, как струны - послушных пальцев музыканта. Белоснежные волосы вихрем крутились, сливаясь с бледной кожей, а искристые одеяния напоминали о холодной вьюге... Только эта была ласковой, тёплой, но завораживала, как и её старшая сестра, что бушевала в горах.

Первым вышел мужчина с иссиня-чёрными волосами и переливавшимися серебром глазами. Он застыл посреди площади, укутанный в чёрный плащ, и тут же из-под него просочились сотни синих кнутов, которые змеями побежали по площади, прикоснулись к зрителям и отпрянули. Покорные движению рук, они растеклись вокруг, раскрутились, создавая полупрозрачный дворец изо льда. Его тонкие стенки манили холодным блеском, миниатюрные башенки украшали флюгеры, поворачивавшиеся следом за бушевавшим ветром музыки... И дворец рос, увеличивался, заполняя собой всю площадь.

Дворец внутри как будто был больше, чем снаружи: Нала и Эстлиф умудрились остаться наедине в его длинных, извилистых коридорах, хоть вместе с ними через резные ворота прошла большая толпа. И даже через прозрачные стены они никого не видели! Нала оглядывалась, ища других людей, но не находила - да как такое возможно?

Коридор вывел их в большой, круглый зал, где танцевала под создаваемую музыку всё та же женщина, и она звала, манила присоединиться к ней, разделить это чудо! Первые пары уже кружились, пролетая мимо прибывших - сюда вело не меньше сотни дверей!

Нала не успела опомниться, как её подхватил какой-то мужчина в вихре танца: ветер дарил не только музыку, но и полёт! Восторг от чуда звонким смехом вырвался у неё из груди. Они парили, кружились, вокруг летали такие же счастливые и разноцветные пары, а музыка гремела, задевала душу, позволяя ей расправить крылья, открыться навстречу такому невозможному, но такому желанному счастью!

Танец закончился слишком быстро, Нала поняла это только оказавшись рядом с Эстлифом, что статуей всё время простоял внизу. Кавалер в полумаске изящно поклонился и, легко подпрыгнув, обратился порывом ветра.

– Ты не танцевал?
– смущённо спросила девушка, переводя дыхание.

– Я слишком стар для такого веселья, - смеясь, отвечал он.
– Смотри дальше.

Все пары стояли в зале, а мелодия стала лиричной и спокойной. Нала ахнула, когда исчезла крыша дворца, а его стены превратились в лепестки огромного цветка. И эти лепестки опускались, открывая звёздное небо во всей его красе, и пропали, когда слились с камнем площади.

Одарённый поклонился и уступил место своему другу: веснушчатому, зеленоглазому парню с длинными рыжими волосами, терявшимися в буйстве красок халата на манер тех, что носили в султанате. Он плавно поднял руки, скрытые за широкими рукавами, замер, подняв голову к небу, и... вспыхнул! Живое пламя заревело, закрутилось, обнимая, а его фигура, превратившаяся в тень, стояла внутри. Огонь рассыпался на сотни, тысячи огненных птиц, что закружили над площадью, рисуя алые цветы. Завороженные зрители не заметили, как столп огня рухнул, превращаясь в огненное море, заполнившее всю площадь, заплескавшееся волнами, захватившее людей. К ним на помощь приплыли сотканные из огня дельфины, пригласившие стать их пассажирами.

Нала в страхе утонуть - она же не умела плавать!
– схватилась за подплывшего дельфина, гладкого и прохладного, забралась на него и едва не закричала, когда он рванул в самое море. Вцепившись, она зажмурилась, а дельфин заурчал, призывая успокоиться. Девушка приоткрыла глаза и задохнулась от восхищения: они плыли сквозь пламенное море, распугивая мелких рыбёшек, вырывались из него, совершая немыслимые кульбиты, падали вниз, скользили по волнам, перебираясь с одной на другую, едва не сталкивались с другими дельфинами, опять ныряли в сиявшую рыжую бездну...

Нала и не заметила, когда дельфин вернул её Эстлифу. Огненное море скукоживалось и отступало, снова превращаясь в факел-столп, который обрушился миллионом рыжих светлячков, полетевших по воздуху. Эстлиф, едва коснувшись плеча, призвал идти за ним, и Нала послушалась, то и дело ловя на раскрытую ладонь огоньки, таявшие, как снежинки, лишь от одного соприкосновения с кожей.

И вспомнились представления кудесников, о которых рассказывали в королевском дворце: танцующие ручейки пламени, иллюзии пары птиц - всё это смотрелось невероятно бедно по сравнению с Краем Чудес.

Эстлиф довёл девушку до самой комнаты, сказав отдыхать. Нала вошла в спальню, села на кровать в окутанной тишиной комнате. В окно гляделась луна, серебряным пятном расплываясь на полу. И Нала поняла, что хочет пить. До одури!

Она тихо выбралась из комнаты, спустившись на первый этаж тёмного домика. Кажется, кухня была слева за гостиной... Коснувшись дверной ручки, замерла, услышав уставший голос Эстлифа и недовольный Стиши.

– Эх, прорицатель прибудет только завтра! Мы могли сегодня уже избавиться от этого задания!