Шрифт:
— Приятно было помочь тебе, Джейн. Жаль, что клиенты, подобные тебе — большая редкость.
Он оглядывает кают-компанию, в которой собрался весь экипаж.
— Честь имею, леди и джентльмены, — заходит в лифт, и двери закрываются.
— Во сколько обошёлся паспорт?
— Тридцать пять тысяч, — отвечает капитан.
— И ты нам ничего не должна! — продолжает за капитаном Чарли. — Забери свои деньги — уж от потери трёх с половиной десятков штук кредитов я не обеднею, и все остальные тоже.
Стою посреди кают-компании — мне хочется смеяться и плакать одновременно от того, что, по сути, совсем чужие люди так ко мне отнеслись.
— Ты был прав, папка, прав! Мне есть, за кого сражаться! — шепчу я.
— Ну ты чего? — подойдя ко мне вплотную, спрашивает Мате. — Всё же хорошо! — смуглая красавица обнимает меня. И тут у меня сдают нервы… до этого момента неопределённость сильно давила. Я утыкаюсь ей в грудь и начинаю реветь.
Мате гладит меня по голове и тихо говорит: — Bastar'a no brama, que eres como una peque~na. [28]
28
Bastar'a no brama, que eres como una peque~na — Хватит, не реви, что ты, как маленькая. (исп)
— Что?! Что ты сказала?
— Не реви, говорю.
Подходит Чарли и обнимает меня вместе с Мате — всё-таки бразильянка довольно маленькая. За Чарли потягивается вся команда. Они по очереди подходят и говорят мне разные тёплые слова. Меня медленно отпускает. Вот так… я теперь полноценный член команды ГКСК «Ловкий Барсук», о чём есть запись в судовом реестре!
Правила торговли по-волусски, или добро пожаловать на станцию «Сигма»
Станция «Сигма» — это здоровенный металлический гриб в пространстве Иерархии, висящий над серебристым шаром Ируне, родиной волусов. Огромный торговый павильон, созданный волусами для обеспечения собственной торговли. История говорит, что коротышки строили её на протяжении двухсот лет и потратили астрономическую сумму кредитов.
Третий месяц я в экипаже, и на дворе ноябрь 2366. С Бекенштейна мы ушли на следующий день после получения мной документов. Капитану и суперкарго подвернулся отличный фрахт в Иерархию — партия мороженного крабового мяса. Вывоз мяса камчатского краба, равно как и самого краба, из пространства Альянса, да что там, даже с Земли, был запрещён. Турианцы, распробовав однажды этот деликатес, жаждали ещё — но индейское жилище вам, дорогие! Хотите крабиков — вэлкам в гости, и тут кушайте, сколько угодно, заодно посмотрите на достопримечательности, по музеям походите, принесёте денюжку, как туристы… Но когда запреты останавливали предприимчивых разумных? Вот так и повезли мы мясо в Иерархию, прямо на сам Палавен. Прилетели довольно быстро. На саму планету нас не пустили — разгрузились на орбитальном терминале. Здесь же взяли здоровенный груз продовольствия для военного флота, с доставкой в пространство волусов, отвезли на базу флота, там было ещё несколько мелких фрахтов — и, как итог, мы засели на «Сигме». Вот уже вторую неделю Малки ищет фрахт, но без толку. Макс ходит мрачный, хотя вся команда довольна — с теми деньгами, что наколотили за последнее время, мы на «Сигме» можем полгода сидеть и не переживать. Но это ведь не дело для настоящего торговца! Мы в тот день вернулись с Билли и Мате, хотя настоящее её имя: Мария Тереза Пилар Родригес Гонсалес де Ансусьон. Язык сломаешь выговаривать… вот и называем её Мате — по первым двум слогам её имён. Вернулись с прогулки по магазинам — деньги у меня есть, а у волусов на станции можно купить всё, вот просто всё… даже рабов, как говорят некоторые, только забирать придётся из Гегемонии, но купить можно и здесь. На мой вопрос, как на это смотрят власти Иерархии, получила ответ — косо смотрят, но, по условиям протектората, волусы в своем праве.
Купила себе платье и синтезатор — играть хотелось иногда просто до невозможности. Мате, глядя на меня, купила себе отличную акустическую гитару — мы переглянулись и договорились вечерком зажечь. Вернувшись на борт, застали кэпа и Малки за думами мрачными.
— В чём дело, капитан? — поинтересовалась Мате.
— Ничего понять не могу. Почему этот Горга Восск даёт такую мизерную цену за фрахт? Никто ведь не повезёт.
— Сколько он хочет? — включается в разговор Билли.
— Триста тысяч, доставка на «Арктур».
— Да это просто несерьёзно — накладные больше, чем стоимость фрахта! Кто в здравом уме за это возьмётся?
— Вот и мы понять не можем…
— А давайте, я с вами завтра схожу и попробую его почувствовать?
— Это как? — все смотрят на меня.
— Ну, я же эмпат, так что могу почувствовать желания разумного… да и вообще, любого живого.
— Так ты нас читаешь всё время?!
— Вы что — книги, чтоб читать вас? Делать мне больше нечего! Я эмпат, а не телепат. Я мысли не читаю, хотя иногда и по эмоциям понятно, о чём разумный думает.
— О чём же я сейчас думаю? — проверяет капитан.
— От вас идёт удивление и недоверие вперемешку со скепсисом. Вы думаете, что я вам вру.
Глаза капитана широко распахнулись.
— Верно! Да ты уникум, Rotschopf!
— Подожди, Джейн… Ты можешь чувствовать ложь? — спросил Малки.
— Легко и непринуждённо. Мне врать бесполезно, и вообще — при мне врать бесполезно. Я сразу чувствую.
— На каком расстоянии это работает? — снова спросил Малки.
— Знакомых я чувствую за десятки километров. Кого первый раз вижу — метров за восемьсот, при определённых условиях — в пределах видимости.
— То есть, например, в зале ресторана ты можешь легко читать всех?
— Ну да. Почти.
— Что значит «почти»?
— Азари умеют прятать часть эмоций и искажать их. Но ложь от них я всё равно почувствую.
— Да это же просто сказка какая-то! — воскликнул наш суперкарго.
— Объясни, Малколм, в чём фишка, — просит капитан.
— Макс! Мы берём её на переговоры, сажаем в уголке с мороженым — и она в гарнитуру сдаёт нам весь настрой заказчика: врёт-не врёт, насколько его ещё выжать можно… да это просто Wunder-Waffe!