– Я полагаю, что предо мной хозяйка замка Грегари? – он стоял подбочась, держа левой рукой перед собой шлем с головой ястреба. Разглядывая её серое, поношенное платье он не верил, что эта женщина выдает себя за особу столь высокого сословия.

– Вы полагаете почти правильно, сэр рыцарь, – спокойно, стараясь не язвить, ответила миледи.

– Почему же почти? – спросил рыцарь, хмуря брови и ожидая какого-нибудь подвоха.

– Владельцем замка до сих пор является мой отец, лорд Уэллс Грегари. Я не получала ещё известия о его смерти. – Леди Габриэлла обвила всех присутствующих взглядом. Все ли услыхали её ответ?

– Но, сэр Джо Грегари другого мнения о вашем положении, миледи, – поклонившись, сказал храмовник.

– Это мнение Джо Грегари, и оно меня не интересует, – быстро добавила леди Габриэлла. – Итак, вас прислал мой дядя. Кто вы и по какому праву присутствуете здесь?

– Я – сэр Уостер, приближенный его высочества герцога, брата короля Ричарда. Я воин и состою на службе Йоркширского ордена. У меня послание от вашего дяди сэра Грегари. Он тяжело заболел и просит вас приехать к нему, – сэр Уостер протянул свиток леди Габриэлле.

Она взяла послание, развернула и стала читать. Рыцарь отошел от кресла на два шага в сторону и замер в ожидании ответа. По выражению лица миледи ему не удалось понять, сколько важного для себя она прочитала между строк этого короткого послания. Содержание его было таковым: «Дорогая, Габриэлла. Тяжелая болезнь настолько сковала моё уже столь бренное тело, что душа моя желает увидеть тебя хоть один раз перед кончиной и дать своё благословение. Посылаю за тобой монахов, чтобы путешествие твоё было безопасным. Они доставят тебя в Ноттингемское аббатство, где каждый день я с нетерпением жду твоего появления».

– Скорее всего, ты с нетерпением ждешь, когда завладеешь состоянием брата, – чуть слышно прошептала леди Габриэлла так, чтобы никто её не услышал.

Но обратившись к рыцарю с печальным видом, она произнесла.

– Неужели то, что сказано в этом послании, действительно, правда, и моему дорогому дядюшке так плохо, что жить осталось совсем недолго?

– Да, миледи, я видел его три дня тому назад, и он был совсем плох. Аббатский лекарь пытается делать всё возможное, но все его усилия тщетны. Вы должны быть готовы к худшему, – в тон ей, насколько позволял его бас, ответил рыцарь. – Мы готовы подождать, чтобы вы собрались в дорогу, и проводить вас до Ноттингемского аббатства. Но, если вы хотите застать вашего дядю ещё при жизни, то должны поторопиться, миледи.

– Боюсь, милорд, что моему дяде придётся ещё какое-то время не расставаться с жизнью, а наоборот, набраться терпения и благоразумия, ибо я не могу просто так покинуть владенья. Неделю назад я получила приглашение от моей дальней родственницы, настоятельницы Пертского монастыря, погостить у неё на рождество, а так как дорога неблизкая, и займет не один день пути, то я должна позаботиться о замке и о слугах, которые останутся здесь. Это займет какое-то время, а по дороге в Перт я навещу своего больного дядюшку. Надеюсь, что к тому времени он полностью поправится. Так что придётся вам, сэр рыцарь, ехать обратно без меня. Сможете ли вы оказать мне честь и передать мои наилучшие пожелания и приветствия сэру Джо Грегари? – выражение глубокого почтения и смирения застыло на лице леди Габриэллы, когда она закончила произносить эту речь.

Сэр Уостер слушал, полуоткрыв рот, и не верил своим собственным ушам. За всю его жизнь ни одна женщина не осмелилась ему даже слова поперёк молвить, а эта девчонка сидит перед ним и во всеуслышание отказывается подчиниться приказу. Он ожидал всего, чего угодно, только не этого. Над ним будет смеяться весь его отряд и сэр Грегари заодно. Но он-то, как раз, и не предупредил его об упрямом характере своей племянницы. Но о применении силы не могло быть и речи, сэр Грегари строго запретил это перед отъездом. От напряжения на лбу рыцаря выступила лёгкая испарина.

– Так я могу рассчитывать на вашу доброту, сэр Уостер? – видя, в каком положении оказался храмовник, Габриэлла едва сдерживала смех, но говорила она как кроткая овечка.

– Конечно, миледи, я от всего сердца передам ваши слова дяде и заверю его о вашем скором появлении в аббатстве, – он низко поклонился и, сделав знак своим воинам, направился к выходу.

Габриэлла подошла к окну. Через мутное стекло она видела, как сэр Уостер что-то кричал, ругался, пока ему подводили коня, и пару раз весь отряд взрывался громким хохотом. Когда же храмовники выехали из замка, и мост был поднят, она поспешила в башню. Отомкнув дверь ключом, Габриэлла тихо вошла в комнату.

Король стоял возле узкого окна башни и наблюдал за всадниками, которые проехав холмистую равнину, скрылись в лесу по дороге в Ноттингем. Он был одет в кольчугу и держал в руке свой меч. На удивленный взгляд Габриэллы Ричард ответил, как бы извиняясь.

– Когда служанка заперла дверь, я подумал, что лучше всего быть готовым к самому худшему. У вас были гости?

– Да, дядя, оказывается, заболел, и просит навестить его в аббатстве. Прислал отряд вооруженных храмовников, чтобы те проводили меня в Ноттингем.