Почему я здесь? Как хочется пить. На мне была моя ночная рубашка, изрядно помятая и грязная, но целая. Единственно, что болело — это скованные руки. Я начала вспоминать: разговор с тетей, потом я ушла в спальню, переоделась, очень хотелось спать, я уснула. Это все. Так почему, черт возьми, я оказалась в каком-то подвале? Я пробовала покричать: «Спасите, Помогите». Но это результатов не дало.

Время тянулось медленно. Пару раз я впадала в дремоту. Руки, поднятые наручниками наверх, уже ничего не чувствовали.

Наконец, мой слух уловил скрежет ключа в замке, скрип двери и, вот оно, явление… Вернер ле Мор, собственной персоной. Я сжалась, как от удара. Ничего хорошего меня не ждало.

— Очнулась? — оскалился он. — Вот и хорошо. Давай поговорим. Сначала ты выслушаешь, не перебивая, меня. Потом я послушаю, что скажешь ты. А потом мы совершим некое действо. И если все будет в такой последовательности, и результаты удовлетворят меня, ты выйдешь отсюда живой и здоровой. К-х-м, относительно. Если хоть какая-то часть моего плана сорвется, то уже сегодня ты полетишь навестить папочку. Говорила же, что лета-а-ать любишь. Все ясно?

— Ясно.

— Считай, что тебе просто не повезло, Диана. Лично против тебя я ничего не имею. Наши семьи не одно столетие были переплетены общими интересами, силами, крепкими узами дружбы и сотрудничества, наши Источники родственны, что большая редкость. Все было бы ничего, не реши ты вместо меня выйти замуж за Хельмута. Да и это было бы не так плохо, если бы вы не соединили Источники. После его смерти, я бы даже искать тебя не стал… наверное. И плевал я на договоры наших семей. Но вы соединились, а это уже твоя ошибка. Я хочу вернуть свое. Я собираюсь стать Верховным магом и мне нужно больше силы, чтобы победить. А иначе, зачем все мои усилия? За эти полтора года я сделал почти невозможное, остался последний маленький шажок, и я его сделаю. Сегодня я совершу обряд Рассоединения, но, как ты догадалась, мою часть Источника отдать можно только добровольно. Во время обряда, ты должна быть в сознании и усиленно мне помогать.

— Где я? Как вы меня похитили?

— Это вопросы не по делу.

— А если я откажусь?

— Ты умрешь.

— Лжете. Вы мне лжете. Вам нужен Источник, и пока я вам его не отдам, вы меня не убьете. И прекратите мне «тыкать», мы с вами не настолько близко знакомы.

— Скажите, пожалуйста, какая цаца. Да извольте — «вы», так «вы»… Но вы меня недооцениваете. Я мог бы пытать вас, долго и изощренно, и однажды вы, устав влачить жалкое существование в этом подвале, сами предложите мне вас убить в обмен на обладание Источником.

— Мечтайте. Я не хочу сказать, что я героиня или любительница боли, я ее не люблю, не знаю, долго ли смогу терпеть, но и свои принципы я уважаю. Так что, как знать.

— Тоже логично. Но у меня есть козырь в рукаве — ваша тетя.

— Где она? Что вы с ней сделали?

— Вот. Это уже разговор. Я так и знал, что вы не позволите умереть своей тетушке. Она в соседней гм-м-м… камере. На кону — ее смерть или ваша добровольная помощь.

— Если вы убьете тетю поднимется большой шум, вам не быть Верховным магом в нашем королевстве.

— Не обязательно. У меня есть чудесные капельки, которые в течение недели убьют вашу тетю. Они без вкуса, запаха и следов от них не будет. Я просто дам ей напиться и отпущу домой. Никто ничего никогда не узнает, но мы— то с вами будем знать.

— Мы пожалуемся на вас королю.

— Ваше слово против моего? Вы жена моего младшего брата. Мало ли, чем вы недовольны! Несложно придумать тысячи поводов для моего преследования вами. А еще у меня есть чудесный эликсир — двадцать капель — и человек становится невменяемым до конца жизни. Не нужно говорить, что противоядия тоже нет? У меня множество мыслей на ваш счет, поверьте, я умею быть изобретательным.

Я закрыла глаза и застонала. Он меня пугал. Ладно, я! Сама виновата! Дьявол возьми их семейку! Но тетя!

— Я хочу поговорить с тетей.

— Всенепременно. Еще просьбы будут?

— Дайте мне воды и снимите наручники. Я не чувствую рук.

— Воды сейчас принесут, а вместо рук скуют ноги. Я обещаю отпустить вас и вашу тетю живыми и здоровыми, как только все окончится. Вы никогда и ничего не сможете доказать, а следовательно, боятся мне нечего.

Вернер вышел. Я перевела дух. Что я могла сделать? Что это животное сделал с теткой? Надо как-то обезопасить эту сделку. В том, что я отдам ле Мор Источник, я уже не сомневалась. Лишь бы тетя была жива и здорова.

В камеру вошел какой-то здоровый мужик. Заковал мне ноги, снял наручники с рук и быстро вышел. Еще раз зашел ле Мор с графином и стаканом, подергал за кандалы на моих ногах, налил воды, протянул мне. Я с жадностью выпила. Сразу стало легче.

— Все требования выполнены? — с издевкой поклонился он. — Будьте умницей, и все у вас будет хорошо. Сейчас приведут графиню ле Шосс. Я зайду позже.

Тетку впихнула в мою камеру какая-то мужская волосатая рука.

Боже мой! Вся всклоченная, в рваном платье, руки стянуты наручниками, одна нога в изящной грязной туфельке, другая босая. Такой свою любимую тетю Ви я не видела никогда. Я рванулась к ней, но с закованными ногами не побегаешь. Тетя осторожно подошла ко мне и с осуждением на меня уставилась.