— Откуда в тебе это?

— Что это?

— Рассудительность старика.

— Я получил опыт старика. И думаю, что это путешествие в библиотеку не пройдет бесследно для нас. Мы все, что-то получили. Но насколько это нам поможет, мы не знаем.

Малкольм замолчал. Он смотрел вдаль на окраины города и на лес, что начинался за ним. Он повернулся к Санаре.

— Что ты достала из того дерева?

— Кристалл Урукеш и портативный книгочей к нему.

— Наверное, у Дугласа работы еще минут на тридцать. Там есть сведения о том, как бороться с хаялетами.

— Должны быть.

— Я хочу попробовать. Если мы попытаемся спасти мистера Родерика и Вэй Су По, то должны быть готовы ко всему. Доставай игрушку.

— Ты уверен?

— Более чем, милая принцесса, — улыбнулся Малкольм. — Я тоже хочу научиться орудовать двумя мечами, как бог войны, и метко стрелять из лука, и… ну много чего хочу.

— Тогда тебе лучше сесть.

Они отошли к ближайшей стене. Малкольм сел и уперся спиной в стену.

— Так лучше?

— Да, — ответила Санара, доставая из внутреннего кармана сверток.

Она развернула прямоугольную салфетку в крючковатых письменах. Расстелила салфетку на полу, положила на нее небольшой прямоугольный предмет. Санара провела над предметом рукой. В центре верхней грани появился узор в круге. Девочка коснулась узора. Предмет ожил. Он увеличился в размерах раза в три. Затем верхняя его грань разделилась на четыре части и они разошлись в стороны.

— Шкатулка? — спросил удивленно Малкольм.

Внутри шкатулки лежало нечто, похожее на корону. Санара достала тускло поблескивающий ободок.

— Одень на голову.

— Да, на браслет не тянет, — сказал Малкольм.

Он водрузил корону на голову, щеголевато сбив ее на бок.

— Так пойдет?

— Хоть сейчас на трон, — усмехнулась Санара.

— Тогда поехали.

Санара поправила корону, достала кристалл Урукеш, и вставила его в центр короны.

— Приготовься. Будет не так мягко, как в коконах.

Она нажала на два выступа по краям короны. Из нее появились извивающиеся жгутики, похожие на длинных тонких змей. Две сразу пристроились за ушами, остальные проникли через воротник под одежду.

— Нормально, холодно только, — сказал Малкольм и поежился.

— Подожди. Это только начало.

Тут лицо Малкольма покраснело. Кулаки сжались. Он весь напрягся.

— Больно-то как, — выдавил он сквозь зубы.

Он обхватил голову руками и завалился набок. Кристалл налился красным светом. Вокруг Малкольма появилось розовое марево. Тело его обмякло. Санара сидела рядом и смотрела на него. Гримаса боли ушла с его лица. Дыхание выровнялось, словно он уснул. Санара знала, Малкольм уже в мире «Знаний и опыта».

Дуглас подошел, потирая руки.

— Ну, как, вы готовы? — спросил он.

Его остановила Санара.

— Что с ним? — спросил Дуглас.

— Он сказал, что тебе нужна будет помощь, — ответила тихо Санара, не вставая и не поворачивая головы. — Он решил получить нужные знания о хаялетах.

— Чего он так светится? Он живой? Как вообще это возможно, он же не в коконе?

Дуглас сыпал вопросами, не позволяя на них отвечать.

— Я использовала портативный книгочей и кристалл Урукеш. Это розовое марево и есть кокон. Он сейчас где-то там, в хранилище знаний аталан.

Дуглас сел рядом. Достал галету и дал Санаре.

— Ты что ее прятал? — спросила она.

Он не ответил. Дуглас прижал Санару к себе.

— Долго он там будет? — спросил он.

— Не знаю. Нам остается только ждать, — ответила она, откусывая кусочек от галеты. Дуглас протянул ей еще две.

— Ну, ты хомяк, — буркнула она.

— Возьми, эти точно последние.

Посадочная площадка располагалась высоко. Холодный ветер, гулял между сурибаншами. Дуглас достал из сумки теплое покрывало и закутал им Санару.

— Ты чего делаешь? — спросила она удивленно.

— Так теплее, — ответил он, сжимая ее хрупкие плечи чуть крепче. — Гораздо теплее.

Так они сидели, поедая галеты, и смотрели на Малкольма. Казалось, он спит и видит сны. Дуглас коснулся пола. Он приказал закрыть проходы на посадочную площадку и нагреть воздух вокруг Малкольма. Минуты тянулись медленно.

Первый раз в жизни, Дуглас никуда не спешил. Глядя на лежащего друга, он вспомнил слова старого учителя: «Мир в тебе. Покой в тебе. Никто не властен над тобой, кроме тебя самого».