они морщатся. Я не тороплюсь, желая насладиться каждой минутой с ними в этом ярком

свете, в этой прохладной кухне, в этом жарком городе.

Она стонет, когда я преднамеренно вывожу своим языком круги вокруг них, и

начинает водить пальцами по моим волосам, мягко дергая их. Это заводит меня, оказывает влияние прямо на мой член, но он уже тверд, как сталь, и выпирает из штанов.

Одним плавным движением я беру ее на руки и перекидываю через плечо, как

пещерный человек. Она испускает смешок, игриво пиная ногами меня в живот и стуча

кулаками по спине.

— Отпусти меня, ты — плохой человек, — говорит она с притворным страданием.

Я пробурчал что-то, а затем кидаю ее на диван. У нее нет времени, чтобы прийти в

себя; я оказываюсь на ней через секунду, стаскивая ее платье через голову и отбрасывая

его на журнальный столик. Я смотрю вниз на ее тело, лежащее на подушках, бледное и

нежное одновременно для меня, и беру ее за икры, подтягивая ко мне, пока ее попка и

бедра не оказываются на подлокотнике, а ноги свисают по сторонам.

— Разденься, — приказывает мне Вера, но я лишь слегка ей улыбаюсь. Я разденусь

только после того, как займусь сначала ей. Она всегда на первом месте. Это правило, хотя

она нарушила его прошлой ночью своими неотразимыми губками.

Я спускаюсь на колени и притягиваю ее бедра еще ближе к себе, ее киска голая, влажная и ждет. Это красиво. Я провожу губами и языком под коленом – от чего из нее

вырывается хриплый стон – и следую выше до нежной внутренней поверхности ее бедер.

Она выгибает спину, толкая себя в мой рот, жадно.

У Веры приятный вкус – она как океан и юность — и я не спеша работаю своим

языком вокруг ее клитора, дразня то сверху, то снизу, пока не погружаю его в нее.

— Матео, — говорит она между стонами. — О боже, не останавливайся.

Я улыбаюсь и отодвигаюсь от нее, делая совсем противоположное.

— Скажи мне по-испански, моя Эстрелла, и я продолжу.

Я смотрю на ее закрытые глаза и выгнутую шею.

— Трахни меня своим ртом, жестче, глубже, — говорит она на ломаном испанском

языке. Это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышал. Ее уроки испанского

действительно приносят свои плоды.

Естественно, я подчиняюсь, мои пальцы делают так, что она кончает в течение

нескольких секунд. Она кричит, как будто оргазм застал ее врасплох, и я могу

чувствовать, как она дрожит под моими губами и вокруг моих пальцев.

Я выпрямляюсь и смотрю вниз на ее вымотанное тело, в то время как расстегиваю

свою рубашку.

— Теперь я разденусь.

Я быстро скидываю ее и свои штаны, пока перед ней не оказываюсь только я и моя

эрекция. Она поднимает голову, разглядывая мое тело оценивающе, становясь еще более

голодной и готовой. Она ненасытная.

— Повернись, — говорю я ей, и она сразу же отвечает, становясь на четвереньки на

диване, ее аппетитная, круглая попка прямо передо мной. Она двигается вперед, чтобы

освободить место, и я располагаюсь за ней, одной ногой опираясь на пол для равновесия, другая — на диване. Я оборачиваю одну руку вокруг ее талии и наслаждаюсь этим видом, моими длинными, загорелыми пальцами, выделяющимися на фоне ее кремово-белой

кожи.

Я ласкаю ее талию, попку, нежный изгиб бедер, затягивая время, создавая

ожидание для нас обоих. Когда она начинает ерзать, ее терпение лопается, я поднимаю

свои пальцы к ее промежности, слегка нажимая на клитор, буквально на мгновение, а

затем убираю руку. Она желает этого, ее спина изогнулась, задница прижимается ко мне, прося об этом, но теперь это моя игра, в которую мы играем. В моей игре, гол – не

главное. Глупая аналогия для футболиста, возможно, но когда дело доходит до секса, то

это правда.

Я беру ее соки и использую их для смазывания своей руки, в то время как

поглаживаю себя. Я вожу вверх-вниз по своему члену и закрываю глаза, тщательно

разжигая огонь внутри. Мне слышно ее хныканье, поскольку она желает смотреть, принимать участие. Это все — часть путешествия.

Наконец, когда я подхожу слишком близко к оргазму, то для своего же блага

начинаю дразнить щель ее попки кончиком, и небольшое давление извлекает из нее стон.

— Боже, Матео, пожалуйста.