«А чем я не преемница? — думала Бивень, торжественно спускаясь по главной лестнице в раздевалку министерства. — Я такой же кандидат наук. Поддержать мою кандидатуру есть кому и в ЦК, и в МК, и в райкоме. В двоемужестве не замечена, более того — никогда замужем не была. Дач не строю. И вообще — директор Московского городского педагогического института имени В. П. Потемкина Мария Трофимовна Бивень — это звучит!»

Но главная встреча произошла месяцем раньше. Как-то вечером, когда Бивень, по обыкновению, засиделась в парткоме после заседания секретарей факультетских бюро, к ней зашел начальник Первого отдела Антон Лукич Парфененко. Фронтовик, инвалид войны, он тоже был бобылем и в институте дневал и ночевал.

— Чего тебе, Лукич? — оторвав взгляд от протокола, спросила Мария Трофимовна.

— Разговор есть, — посмотрев на технического секретаря Настену, пробурчал он.

— А я ушла, — поняв его взгляд, заявила девушка и выпорхнула из кабинета.

— Устала я, — бросив протокол на стол и потянувшись, произнесла Мария Трофимовна. Подавила зевоту: — Чего-нибудь срочное?

— Не то чтобы очень, — отвечал начальник секретной части. — Звонил Алексей Петрович. Просил тебя позвонить ему, когда будет свободная минутка. Он твою занятость уважает.

— Кто такой Алексей Петрович?

Лукич наклонился к Марии Трофимовне и вполголоса сообщил:

— Генерал Семин. В секретариате Берии Лаврентия Палыча служит.

— Генерал с Лубянки? — поморщилась Мария Трофимовна. — Неужто опять наших студентов на фарцовке застукали?

— Не похоже: больно ласково говорил. Обычно с Лубянки хамят, а этот очень даже обходителен.

Бивень глянула на часы:

— Теперь уж поздно. Завтра позвоню. Давай телефон.

Назавтра с самого утра закрутила-завертела Марию Трофимовну институтская рутина — переходы-переезды из здания в здание, с факультета на факультет: контрольное посещение лекций, проверка студенческой столовой, присутствие на закрытом заседании одной из многочисленных кафедр с обсуждением скандальной связи почтенного профессора со студентками. Лукич отловил Бивень где-то во второй половине дня в преподавательском буфете в здании в Гагаринском переулке.

— Генерал опять звонил, — сообщил он, терпеливо дождавшись, пока Мария Трофимовна откушает чай с бутербродами. — Очень просил с ним связаться. Сказал, в отпуск собирается, а до этого непременно переговорить надо.

— Пошли в деканат, — скомандовала Мария Трофимовна. — Как, говоришь, его звать-то? Алексей Петрович Семин? Сейчас. — Она начальственно придвинула к себе телефон, набрала номер. — Говорит Бивень, мне бы товарища…

— Мария Трофимовна, — перебил ее густой баритон. — Когда мы могли бы с вами увидеться?

— Завтра вас устроит?

— Чудесно! Часика в три?

— Годится.

— Тогда запишите адресок. — Он назвал один из переулков между улицами Горького и Чехова, ближе к Садовому кольцу.

С виду дом был неказистым трехэтажным строением конца прошлого столетия. Полутемная, выщербленная лестница, обшитая грубым коричневым дерматином дверь, засиженное мухами и затянутое паутиной окно на лестничной площадке. На звонок дверь тотчас же распахнулась, и в глаза Марии Трофимовне ударил яркий свет. Квартира являла резкий контраст и с внешним видом дома, и с лестничным интерьером. Ковры, зеркала, модная полированная мебель.

— Шикарно, — снимая пальто и причесываясь, молвила она. — И не подумаешь, что здесь может быть так… изысканно.

— Служебное помещение, для встреч с особо важными персонами, — многозначительно заметил Алексей Петрович, приглашая гостью в гостиную.

Семин оказался щуплым и низеньким. «Мужчинка: от горшка два вершка, — отметила про себя Мария Трофимовна. — И ведь как даже такого соплю генеральские лампасы красят. Не Суворов, но явно на государевой службе не последний ярыжка».

— Присаживайтесь, Мария Трофимовна. Не желаете ли чаю? Чудесно! — С этими словами Алексей Петрович достал из буфета большую коробку шоколадных конфет, вазу с вафлями, сахарницу, тарелку с тонко нарезанным лимоном.

— Коньяка не предлагаю…

— Отчего же? — спокойно возразила Мария Трофимовна. — От рюмки не откажусь.

— Превосходно! — Генерал, не поворачивая головы, протянул руку к буфету и водрузил на стол бутылку «Юбилейного».

— Вас, понятно, интересует предмет нашей встречи, — начал он, разливая густой душистый чай из огромного фарфорового чайника, расписанного аляповато крупными цветками шиповника.

Неопределенно улыбаясь, Бивень кивнула.

— Никаких конкретных причин или поводов нет. Просто давно хотел познакомиться с опытным наставником восемнадцати тысяч юных граждан нашей державы и идейным вдохновителем двухтысячного отряда академиков, докторов и кандидатов, ваяющих из вчерашних школяров завтрашних умельцев-теоретиков и умельцев-практиков для многочисленных учебно-воспитательных заведений и учреждений открытого и закрытого типа.

«Ну казуист! — внутренне восхитилась польщенная Мария Трофимовна. — Этот за словом в карман не полезет. Зачем же он, однако, вытащил меня сюда? Терпение, Маша, терпение. Не с пустобрехом, с генералом МГБ имеешь дело».