– Обещаю. Можешь спрашивать.

Однако Ильярна не торопилась. Несколько раз порывалась, открывала рот и, казалось, вот-вот заговорит, но почему-то не решалась. И только заметив, что кхан недоуменно нахмурил брови, выплеснула на одном дыхании:

– Мне нужно знать подробности твоего поединка с братом. И что было после.

Элимер еле сдержался, чтобы не вскочить с трона, но только до боли в суставах впился руками в подлокотники. Лицо его при этом осталось обманчиво невозмутимым, а голос прозвучал холодно, но спокойно:

– Зачем тебе это знать?

– По Империи бродят слухи…

– Мне не хуже тебя известно, что творится в моем государстве, и какие слухи в нем ходят, – отрезал он, – но никому кроме тебя не пришло в голову являться ко мне с подобным вопросом. Потому я спрашиваю: отчего это настолько сильно тебя интересует?

Ильярна смешалась, а ее щеки слегка порозовели.

"Да что такое творится?" – подумал Элимер. – Отерхейн словно с ума посходил!"

А эта женщина? Неужели горделивая внешность настолько обманчива, и Ильярна всего лишь одна из тех дурех, что имели глупость влюбиться в его брата? Замешательство и блеск в ее глазах явно на это указывали. Конечно, она старше Аданэя, но это ничего не меняло: на него засматривались женщины разных возрастов.

Ильярна молчала, и лишь в глазах плескалось море невысказанных слов.

– Ты что же, была его любовницей? – резко спросил Элимер.

По тому, как она отвернулась в сторону, нервно сцепив пальцы в замок, он понял, что не ошибся. В голосе кхана прозвучало презрение:

– Можешь поверить, ты у него была не одна такая. А что касается твоего вопроса – ответа на него нет. Я убил брата в поединке. Не думаю, что тебе интересно какие приемы я при этом использовал. Что случилось с его телом мне неведомо.

Женщина как будто издала всхлип и, обратив к Элимеру одержимый, больной взгляд, воскликнула:

– Этого не может быть! Слухи просто так не рождаются! Он жив, я верю! Я знаю!

– Можешь обманываться дальше, дело твое. Но я считаю, что ответил на твой вопрос. Ты можешь идти, досточтимая Ильярна, – он непроизвольно поднялся с кресла и подошел чуть ближе к женщине, ожидая, что сейчас она поклонится и удрученно направится к двери. Но ничего подобного не произошло. Вместо этого глаза Ильярны вдруг закатились, и она медленно осела на пол, потеряв сознание.

Элимер склонился над ней, но Видольд почти мгновенно отбросил его в сторону. В ту же секунду в руках Ильярны ледяным серебряным лучом скользнул клинок и, сбитый с предназначенной цели, вонзился в бедро телохранителю. Видольд опоздал на долю мгновения, не успев вырвать у нее кинжал.

Элимер тут же подскочил к женщине и заломил ей руки, тревожно наблюдая за воином, а Видольд упал на колено, зажимая ладонью бьющую кровью рану.

– Все хорошо, – предупреждая вопрос кхана, прохрипел он, морщась, – крови много, но это не опасно.

Подбежала стража, молясь про себя, чтобы кхан не разгневался на их оплошность – на то, что они не заметили и не предотвратили угрозу.

Через миг руки Ильярны крепко скрутили за спиной. На кхана женщина не смотрела, голова ее опустилась, а глаза скрылись под растрепавшимися волосами. Один из стражей помог подняться Видольду и вопросительно взглянул на Элимера. Тот качнул головой, и стражник направился к выходу из залы, придерживая хромающего телохранителя. Второй воин продолжал удерживать Ильярну, несмотря на то, что женщина со связанными руками, лишенная оружия, не смогла бы сейчас нанести какой-то вред.

"Но как она вообще смогла пронести кинжал внутрь? – подумал Элимер. – Ведь на входе все подвергались проверке. Если это оплошность стражников, то свое наказание они получат".

– Оставь нас, – бросил кхан, и воин с поклоном вышел.

Как только захлопнулась дверь, женщина взметнула на правителя измученный взгляд. Элимер, смотря ей в лицо, произнес:

– Вот теперь поговорим. Твоя очередь отвечать на вопросы.

– Мне нечего тебе сказать, Великий Кхан.

– Правда? – в голосе его отчетливо прозвучала насмешка. – Думаю, под пытками у тебя найдутся слова. Я узнаю, кто тебя подослал. Добровольно ты мне расскажешь, либо предварительно помучаешься – мне все равно. Умрешь ты в любом случае, но тебе выбирать, будет смерть легкой или нет.

В глазах Ильярны отразился страх. Естественно, ведь она была женщиной Отерхейна, а не дикой айсадкой, приученной скрывать чувства.

– Н-не надо пыток. Я все скажу.

– Слушаю, – отозвался Элимер, сделав шаг назад.

– Меня не засылали. Я сама. Я хотела только узнать, что с Аданэем, узнать хоть что-то… Разыскать его. Но ты мне ничего не сказал. И я подумала, что если убью тебя, трон освободится, и твой брат объявится…

– Какая глупость, – презрительно фыркнул Элимер. – Я теряюсь в догадках, что такого было в моем брате, если он лишал вас и проблесков разума!