Телефон беспрерывно жужжал около трех минут, некто на другом конце был крайне настойчив и явно не собирался отступать, пока Лизи спохватившись, не сняла трубку и не произнесла сонным сиплым голосом «Алло».

–Сколько можно спать?! – негодовал дозвонившийся

– Димка! – воодушевленно вскрикнула она – Димка! Пропащая душа! Нашелся!! Как же я рада тебя слышать!– Лицо девушки просияло улыбкой.

–А то! Я ж единственный в своем роде такой замечательный! –

–Ещё какой замечательный! Сбежал на свои острова на пять лет, и даже не написал ни разу – шутливо упрекнула школьного друга Лизи.

–Кто бы говорил! Долго еще на Западе обитать собираешься, американка? –

– Не знаю… -

–Я буду в Нью-Йорке через три дня, в гости примешь?– бархатный мужской голос прозвучал нарочито просящим тоном.

–Поразительно… Сколько лет тебя знаю, а кокетливый тон все тот же –

–Это чтобы ты меня не забывала ! Через три дня явлюсь во плоти! Жди!–

И в этом был весь Дмитрий – настоящий человек-сюрприз! Казалось, он – само воплощение идеального мужчины – образован, умен, независим и хорош собою. Вокруг высокого шутника всегда царила атмосфера спонтанности, оптимизма и невероятно притягательного природного обаяния. За статным брюнетом с выразительными глазами чайного цвета тянулся бесконечный шлейф разбитых женских сердец.

«Брак – это всего лишь примитивный женский способ заявить во всеуслышание о правах на мужчину», -весьма охотно декларировал он светской публике. Красавицы понимающе кивали, максимально правдоподобно создавая видимость согласия, но каждая из них, без сомнения, рассчитывала поймать его «на крючок» иллюзорной свободы и довести до алтаря. Ведь, как известно, арсенал женских хитростей прямо пропорционален мужской фантазии. Игра в рамках этой нехитрой аксиомы продолжалась не один год, пока не наскучила Дмитрию окончательно. Так, в один осенний философский вечер, за бокалом вина Chardonnay, он внезапно понял, что только длительный отъезд заграницу спасет его от губительного однообразия, забыв при этом, что от перемены места сумма слагаемых( итог отношений ) остается неизменной…

В дверь трижды постучались.

–Доброе утро мисс, 10 часов, вас ждут к завтраку – все-таки Кристин оставалась истинной англичанкой – точность и вежливость были у нее в крови.

– Доброе утро, зайди на минуту. Мне нужна твоя помощь.

Горничная беспрекословно повиновалась. Едва переступив порог комнаты, миловидная шатенка среднего роста вежливо произнесла дежурное « Чем я могу быть вам полезна?», но, взгляд ее оставался при этом равнодушным. Поправив белый накрахмаленный фартук, Кристин, сомкнув ладони перед собой, молчаливо глядела на Лизи, ожидая просьбы или указания.

–Сколько тебе лет, Кристин? – расчесывая волосы перед антикварным овальным зеркалом, словно, между прочим, спросила гостья.

– 26, мисс.

–Хм… Достаточно для того, чтобы иметь собственные суждения и диплом об образовании. Ты еще учишься? – Лизи подошла к платяному шкафу, и с интересом принялась разглядывать самую верхнюю полку.

–Позвольте Вам помочь – всплеснув руками от досады, что она не сразу уловила тонкий намек госпожи на услугу, входящую в ее обязанности, Кристин подскочив к распахнутому шкафу, спешно принялась раскладывать блузы перед Лизи на кровати.

– Я ещё учусь, мисс Элизабет. На последнем курсе. Весной у меня защита диплома – виновато пролепетала она.

– Терракотовую, пожалуйста – Лиз верила, что неизменными и самыми надежными в этом мире являются только две вещи – логика и психология. К помощи первой она прибегала регулярно, включая несвойственное многим женщинам рациональное начало. Что же касается знания мотиваций некоторых человеческих поступков, то в умении слушать, слышать и тонко чувствовать малейшие колебания чужого настроения, Лизи не было равных.

–Мисс Элизабет, она плохо проглажена. Это моё упущение, простите. Дайте мне пять минут, и я приведу её в порядок –

– Хорошо, я подожду – Элизабет отвернулась к окну, в момент, когда прислуга спешно покидала комнату. Итак, маленький спектакль был разыгран. Чувствуя себя виноватой, горничная будет пытаться заслужить прежнее расположение к себе особенно настойчиво, по крайней мере – в ближайшие пару дней. А молчание Лизи о её маленьком промахе вызовет в ней ответное чувство благодарности – это как нельзя лучшее время для гарантированной доверительной беседы, ведь тогда она сможет узнать о той таинственной двери больше подробной информации, если Кристин, разумеется, вообще в курсе её существования.

Появление служанки оповестил традиционный тройной стук.

–Мисс Элизабет, к вам можно? – чуть приглушенным голосом уточнила она.

– Да, конечно – закалывая шпилькой непослушный, выбившийся от остальных прядей локон, Лизи поправляла прическу правой рукой.

Кристин держала плечики с шелковой, струящейся мягкими волнами блузой, не решаясь заговорить первой. Склонив голову к низу, горничная с опущенными глазами напомнила Лиз провинившуюся школьницу.

– Мисис Уоррен давно ожидает меня в обеденном зале? – застегивая пуговицы на манжетах, эффектная блондинка еще раз пристально взглянула на Кристин.