— Постой… сейчас я его вытащу… — чуть ли не с отчаяньем шептала я, ощущая слишком горячую кровь на своих пальцах. Она обжигала. Хотелось тут же смыть её с кожи, пока не прожгла насквозь.

Вытащив наконец — то наконечник, я приложила к ране ещё немного холодного снега, растирая его и пытаясь уменьшить боль. Волк вдруг глухо зарычал, приподняв морду и гневно уставившись в сторону деревьев. Я последовала его примеру, наконец — то заслышав чьи — то аккуратные шаги. Кто бы это ни был, но вряд ли это сёстры. Так мог шагать лишь опытный охотник, стараясь как можно незаметней подобраться к своей жертве.

Вытащив из колчана лук и вставив стрелу, я поднялась на ноги. Несдержанное дыхание сорвалось с губ, так и заставив натянуть до предела тетиву.

— Не двигайся! — гневно произнесла я.

Охотник застыл за деревьями, не решаясь подойти ближе.

Сверху встрепенулась испуганная птица, сорвавшись с ветки и осыпав на нас лёгкий снежок. Кружась, он падал на голову, плечи, наконечник стрелы, шерсть. Я старалась не обращать на него внимания, слыша, как грозное рычание вырывается из глотки волка. О, как же он жаждал мести! Наверняка уже чувствовал, как клыки впиваются в глотку обидчика.

Вновь тихо хрустнула ветка, и я еле сдержалась, что бы самой не зарычать в голос.

— Ещё шаг — и я спущу стрелу, — глухо произнесла я, не собираясь с этим медлить.

— Не стоит, — вдруг послышался приглушённый голос.

На миг я растерялась. Голос был не грозным, каким — то глубоким и успокаивающим. Это говорил явно не бессердечный убийца, готовый спустить в мою сторону стрелу.

— Покажись, — велела я, не отпуская лук.

Послышался жалостный скрип снега под ногами, от которого я поморщилась. Хрустнула ветка, и из — за деревьев показалась неясная фигура. В руке она тоже сжимала лук, а за спиной виднелся колчан с пятью стрелами. Не особо много, но угроза тоже есть.

Сощурив глаза, я пыталась разглядеть охотника, не наблюдая за ним ни крыльев, ни рогов, ни хвоста. Человек… сердце от этого затрепетало ещё больше, но пальцы в то же время сжались сильнее. Если я его убью, то сожалеть не буду — он выстрелил в Сивера, и я спокойно могу выстрелить в него.

— Убери лук, — приказала я.

— Тогда опусти свой, — раздался в ответ непоколебимый голос.

— У меня стрел больше, — с прохладной усмешкой заметила я. — И стреляю точнее.

Видимо, моя угроза подействовала на него.

Охотник покорно убрал лук в колчан, подняв обе руки и показывая, что в них ничего нет. Я внимательней присмотрелась к нему — короткий плащ по самые колена почти не скрывал пристроившийся на ремне нож в грубых кожаных ножнах. Видимо, и вправду охотник. Но что он так близко забыл у реки? Или мы с Сивером так далеко забрели?

Нехотя опустив лук, но не снимая с тетивы стрелу, я осторожно опустилась напротив волка. Тот всё ещё рычал, замолкнув, когда я коснулась его шерсти. Непонимающе взглянув на меня, Сивер хотел было возразить, но из его глотки послышалось лишь недовольное ворчание. Он уже больше не мог говорить — мы и вправду забрели слишком далеко.

— Возвращайся, — одними губами произнесла я. — Я постараюсь сама их найти.

Волк вновь зарычал, на этот раз так громко, что затаившиеся на ветках птицы испуганно шарахнулись в стороны. Лёгкий снежок вновь посыпался нам на головы, тая на тёплой шерсти зверя.

— Ты не в том состоянии, — возразила я, вновь поднявшись на ноги. — Возвращайся.

Даже не обратив на попытавшегося подняться на лапы Сивера, я шагнула вперёд, вновь нацелив лук на охотника. Тот молча за нами наблюдал, но вряд ли слышал, о чём я говорила.

— Уходи, — как можно холоднее произнесла я. — Иначе убью.

— Ты не похожа на охотника, — раздался тихий спокойный голос, от которого пальцы стиснулись лишь сильнее.

— А ты на смертника, — парировала я, слыша, как позади с шумом поднимается волк. — Убирайся. Последний раз предупреждаю.

Охотник кинул в сторону Сивера неоднозначный взгляд, но всё же отступил назад. Громко хрустнула ветка под его ногами. Наконец, развернувшись, он скрылся за деревьями. Я выжидала, и когда шаги стихли вдали, облегчённо опустила лук. Что ж, могло быть и хуже.

— Жди меня на той стороне, — кивнула я волку.

Тот недовольно оскалился, но всё же развернулся, тяжело зашагав обратно и заметно хромая на переднюю лапу. Видимо, стрела задела мышцы. Остаётся только надеяться, что близость с Малоречьем залечит его раны.

Спрятав стрелу в колчан, я зашагала вперёд.

Снег кряхтел под ногами. Я еле сдерживалась, что бы не плюнуть и не пойти обратно. Проваливаясь чуть ли не по колено, я брела вперёд, почти и не ощущая холода. Была лишь разрастающаяся с каждой секундой в груди безнадёжность. Она грозила перерасти в нечто большее, то, что я вряд ли бы сумела прогнать.