— Вставай… — послышался тихий голос над ухом.

— Не хочу… — пробормотала я.

— Надо.

Поморщившись, я всё же повернулась на спину, недовольно открыв глаза.

— Ну и кто ты после этого? — изогнула бровь я, смотря на приятное мне лицо, от которого дух захватывало. — Ещё повелителем зовёшься?

— Зовусь, — улыбнулся он уголками губ, смахнув с моего лица тёмную прядку. — Нам пора возвращаться.

Сердце в моей груди тяжело забилось, заставив нехотя вспомнить сказанные Лораром слова. Верно, мне ведь не так долго здесь осталось — буквально несколько дней, и придётся прощаться с Малоречьем. И это самое ужасно во всём, что только могло со мной приключиться. Так не хотелось покидать этот уже ставший родным край. Меня тут держали, и не кто — то, а сам Темнейший.

— Мне казалось, брат не даст тебе так просто уйти, — заметила я, приподнявшись на локти. — Вы так редко видитесь, что вряд ли одна опустошённая бочка вина способна это загладить.

— Ты его видела — ему и целый погреб опустошить проблемой не будет, — заметил Темнейший, проведя костяшками пальцев по моему виску, отчего сердце в груди забилось громче. — Лучшей уйти прежде, чем он вспомнит, что мы тут.

Я не смогла подавит улыбку, коснувшись тускло искрящихся в дневном свете рогов. Они были холодные, чуть шершавые, и казались невероятными. Я боялась до этого даже подумать о том, что бы коснуться их, но сейчас… и почему я раньше этого не делала? Может, потому что была в ужасной дали от него?

— Я представляла себе Светлейшего иначе, — негромко призналась я.

— И как же? — с интересом сощурился он.

— Более… ужасного и страшного, — понизила голос до шёпота я, обхватив ладонями белое лицо Темнейшего и притянув к себе. — Надо признаться, я ожидала другого…

— Он запивает своё горе поражения вином, — аккуратно опустив руку чуть выше моего плеча и нависнув, произнёс Темнейший. Тёмные волосы соскользнули с его спины и лизнули мои ключицы и грудь. — В той войне он очень много потерял, и теперь пытается забыть это.

— После стольких тысяч лет? — не могла не удивиться я.

— Эта первая война, которую он проиграл. Для него это большой удар, который он не смог пережить. Если снова случится война — я не думаю, что у него хватит сил поднять свой меч и созвать всех на битву.

— Неужели он так слаб?

— Он не следит за своим народом, и тот делает что хочет. Многие из них решили перебраться к людям, не понимая, что там их ждёт смерть… они как нииты — охотятся на них ради удовольствия, а не потому, что им без этого не выжить. Рано или поздно об этом узнают, и заковывают в ошейники. Железный Король не убивает наш народ, а унижает его. Ничего подлее не может быть.

На лице Темнейшего скользнула тень боли, и его губы стиснулись от собственного бессилия. Сердце в моей груди тут же томительно сжалось от одной только мысли, что могут там сделать со мной.

— Я буду осторожной, — как можно уверенней произнесла я, смотря в эти восхитительные океаны глаз.

— Да ну? — недоверчиво усмехнулся тот, так и заставив досадливо улыбнуться. — По моему, с осторожностью у тебя проблемы.

«Не только в этой жизни», — захотелось сказать мне, но я вовремя прикусила язык.

Что было в прошлом, пускай там лучше и останется. Сейчас я хочу вновь научиться дорожить близкими, а ещё понять — настолько ли дорог мне этот мир, что бы в нём остаться? Могу ли я со спокойным сердцем уйти отсюда и больше не оборачиваться? Вопрос уже сам нашёл свой ответ — небольшой росток, зародившийся в мыслях.

— И что ты тогда предлагаешь? — поинтересовалась я.

— Узнаешь…

Темнейший наклонился, подарив свой незабываемый поцелуй. Сердце в моей груди так и полыхнуло, рождая внутри несокрушимую реку, способную сточить камень. Разрушить её мог лишь огонь, но такого смертоносного пламени просто не существовало…

— Я скажу Сиверу, что бы тот готовил коней, — не хотя отпрянув, прошептал Темнейший. — Я буду ждать тебя внизу… не задерживайся. Иначе брат не даст нам уйти.

— Как скажешь, — улыбнулась я, закрыв глаза и потянувшись.

Я знала, что стоит мне только вновь раскрыть веки, как я окажусь одна. Так что лежала, позволив зыбким воспоминаниям о проведённой ночи наполнить меня с ног до головы. Только когда назойливые лучи солнца вновь нашли моё лицо, всё же выбралась из кровати.