— Не, мне интересно, как тебя звали в детстве. Так сказать, для ощущения тепла и неформальности наших отношений. Или даже лучше, как тебя звала твоя первая девушка? Первые девушки обычно придумывают нежные имена.

усмехнулся. Вспомнил. Улыбнулся… Ей было восемнадцать. Первый курс Иняза. Она звала меня Дю, действительно нежно. попробовал забытое слово на вкус. Ммм… Мы уложились в полтора года. Прошлая жизнь, однако.

— Киса, — ответил я. — Она называла меня Киса, как Ипполита Матвеевича.

— Мило. Но неоригинально, я несколько разочарован, Киса, — сказал хирург и, ткнув себя в грудь, представился: — Сергей. А это Лена.

— Я уже слышал. Мое любимое имя, — я сделал сладкую рожу.

— Рада, что тебе нравится, — медсестра кинула мне резиновые перчатки. — Возьми, вдруг у парня был СПИД. И фартук надень.

— Ну вот и познакомились, — сказал хирург. — Здесь еще несколько человек работают. Представлю тебя им, если вольешься в нашу дружную семью. Так как первый разрез? — повторил он свой вопрос.

— По нижней горизонтальной линии живота? — неуверенно спросил я.

— Да по хрену, какой разрез. Тебе же зашивать не надо будет, — засмеялся Сергей. — Делаешь крестообразный, отворачиваешь лоскуты и закрепляешь корнцангами. Давай начинай, Киса.

Я надел перчатки и взял скальпель.

— А потом его куда? Когда печень вынем, — поинтересовался я.

— Зверью на корм. У него давно уже почек нет. Да и печень твою туда же. Это же так, для тренировки только. Печень там циррозная. Увидишь.

Ну, в общем, печень я извлек. Под шутки и прибаутки, а иногда под мат хирурга, под выразительное хмыканье медсестры, потея, задыхаясь от неожиданно накатывавших приступов тахикардии и разных прочих других приступов нездоровья.

— Значит, так, — подвел итог моим мучениям врач. — Экзамен ты не сдал. Работать пока не можешь. Анатомию, конечно, забыл сильно. Но не безнадежен. Корнцанг от кохера отличаешь и нервы с сухожилиями не путаешь. Учебники почитаешь, недельку потренируешься и можно будет допускать до живого материала. Все, пошли мыться и перекусим чего-нибудь. А то я устал смотреть на твое ковыряние. Лен, — хирург посмотрел на медсестру, — сообрази нам чайку, кофейку. Все, кидай свою печень назад, потом уберешься.

Я уронил в труп скальпель, сверху плюхнул печень.

Мы расположились в комнате отдыха в креслах вокруг стола с самоваром. Лена разливала кому чай, кому кофе. Я попросил чай. И еще что-нибудь гипотензивное.

Хирург показал на стеклянный медицинский шкаф в углу комнаты. — Поищи там себе. Должно быть.

— И еще бы очки.

— Здесь я тебе не помогу, — ответил Сергей между глотками кофе. — Напиши рецепт, буду наверху, возьму.

— А из моих вещей ничего не сохранилось? — спросил я, отбирая препараты из шкафа.

— Нет, — он покачал головой, — тебя же живым оставлять не собирались. Все в утилизатор спустили.

— Я честно поискала тебе одежду, — вступила в разговор медсестра. — Но на твою задницу у нас ничего не нашлось.

Я набил карманы рубашки упаковками таблеток. К сожалению, ничего сильнодействующего не обнаружилось: ни наркотиков, ни больших транквилизаторов, ни тем более трансбодина. Не было даже циклодола для моего бедного воображения. Тем не менее, для поддержания своей никчемной жизни я нашел практически все необходимое.

Сев за стол, я поболтал в кружке пакетиком чая. Есть хотелось смертельно. Весь стол был завален разнообразнейшей выпечкой. Я покопался в изобилии и нашел баночку с медом. Положил две ложки в чай, размешал, попробовал и добавил третью. С завистью посмотрел на стройную медсестру, беззаботно жующую круассан. Та перехватила мой взгляд:

— Как же ты, Боря, не жрешь ничего, а отрастил такую задницу?

Я пожал плечами.

— Вот, попробую теперь похудеть, а то холодно у вас в подземелье голым ходить.

— Худей, худей, — кивнула сестра. — И для здоровья полезней. Глядишь, через полгодика и почки твои на что сгодятся, — засмеялась она.

Я вопросительно взглянул на хирурга. Он махнул рукой.

— Не бойся, Киса, шутит она. Своих не режем. Ну, если только что-нибудь уж совсем экстренное, — и они засмеялись вдвоем. Я тоже усмехнулся и спросил:

— А фруктов каких-нибудь у вас нет?

— Как не быть, — ответила медсестра. — Мы же месяцами наверху не бываем. Нам без фруктов никак. Загляни в холодильник, там есть яблоки и апельсины.