— Нет, еще эпилог будет».

А вот и эпилог. Эпилог к моей прошлой жизни.

Я понял, почему ощутил себя старым змеем.

Вспомнил грозу, мороженое, стог сена. Персик и вишенки. Улыбнулся.

Вспомнил, как лежал под кроватью, на которой развалилась она, примагниченная к Адаму. Вспомнил последнее письмо, отправленное ей, Цыпленку. Я так и не узнал, прочитала она его или нет.

Вспомнил, как рухнула эта астральная конструкция, выстроенная за пять лет из моей «памяти, желаний, мечтаний и песен».

Вспомнил, как я вспомнил тогда, что у меня хороший дом, хорошая жена. А что еще надо человеку, чтобы встретить старость? Незачем желать непонятного.

Вспомнил, как я сошел со своего пути, «когда вы стоите на моем пути», и что-то еще из Блока.

Вспомнил, как отпустил, выдохнул, вернулся домой дожидаться следующей жизни.

Бог оказался милостив. Саркома легкого.

Вспомнил, как пошутил давно, на втором или третьем курсе, выписав себе студенческую справку освобождения на неделю (попала в мои руки книжка пропечатанных справок) с таким диагнозом. Меня еще в деканат вызывали. Пистон вставили за шутку не на шутку. Пророк, однако.

Вспомнил. И тяжесть, и усталость той жизни навалились на меня.

Я посмотрел на актинию. Подобрался к краю капсулы и, высунув руку как можно дальше наружу, дотянулся до сферы и свалил ее на пол.

Отверстие в верхнем полюсе открылось, вода толчками стала выливаться на пол, рыбка забилась в щупальцах анемона.

Сработала сигнализация. Из стены выехал автоматический уборщик, одновременно с ним в палату вбежала медсестра.

— Господи! — всплеснула она руками, увидев актинию на полу. — Такая красота пропала.

Уборщик урча всасывал воду.

— Отправьте в утилизатор, — сказал я.

Медсестра внимательно посмотрела на меня, вздохнула и не стала мешать уборщику заглатывать актинию.

И включите мне какую-нибудь музыку, — попросил я, отворачиваясь и закрывая глаза.

Или так:

…Вспомнил. И тяжесть, и усталость той жизни навалились на меня.

Я посмотрел на актинию. Она улыбалась мне всеми своими щупальцами.

«Интересно, завтра Ева придет?» — подумал я.

В палату за чем-то зашла медсестра.

— Включите, пожалуйста, мне какую-нибудь музыку, — попросил я ее, отвернулся и закрыл глаза. Я ждал завтра, знал — она придет. Точно.