— Милиция!

У Гельки ёкнуло сердце.

— Где? А-а… не страшно. Если что, мы везём её в больницу. Понятно?

Начало нестерпимо жечь открытые глаза, но как Ангелина не пыталась, ни

пошевелиться, ни даже моргнуть, она не могла. Немного успокаивало то, что злодей постарше обещал, что с ней ничего плохого не случиться, хотя, как знать, может, это с его точки зрения… А вдруг, он вообще сказал это в переносном смысле?

Машина замедлила ход. Её увезли куда-то совсем не далеко!

— Потом, я же говорил тебе, что всё время следил за ней — она ни разу не потянула!

Это молодой, поняла Ангелина.

— В течение пары часов? — воскликнул, выходя из себя, старший. — Может, тебе вообще всё показалось? Тогда мы сейчас делаем большую глупость!

Они замолчали, и после того, как машина окончательно остановилась, старший сказал: "Позвони, вызови его". Жаль, что её заступник только "шестёрка".

Хлопнула дверца. В наступившей тишине Гельке стал слышен шум идущих непрерывным потоком машин. Они находились на оживлённой улице, в двух шагах от людей, и невозможность позвать на помощь была нестерпима. Как и невыносимое ожидание неизвестно чего. Из верёвок, кандалов, любых пут можно было бы хотя бы вырываться, но как вырваться из собственного безжизненного тела?! Из-за рези в глазах она уже ничего не видела, но страх отступал, и нарастала злость к мерзким похитителям. Ей казалось, что дай только ей возможность освободиться, она их смогла бы голыми руками разорвать в клочья!

Наконец, дверь машины распахнулась.

— Что это? — спросил кто-то после непродолжительной паузы. От холодной ярости, звучавшей в его голосе, Гельке захотелось к своей неподвижности добавить ещё и невидимость. Кто-то, по-видимому, тот, что постарше, что-то быстро забормотал, объясняя.

— И вы привезли её сюда?!

— Нужно было действовать быстро… Я не мог везти её в Штаб- квартиру — это было рискованно, мы же не знаем её возможностей!

— Так, — сказал с расстановкой "ледяной", — а мне что прикажете с ней делать?

— Я боюсь ошибиться, ты должен исследовать её сам.

— Здесь?!

Машина качнулась, Ангелину бесцеремонно перевернули вверх лицом. Совсем близко мелькнуло расплывчатое пятно человеческого лица. Потом другое пятно — его рука — приблизилась к её лицу.

— Что ты хочешь, чтобы я узнал?

Геля почувствовала, как от его руки идёт тепло. Она ощущала сильное давление и покалывание, по мере того, как он вёл над ней руку. Но вот, рука застыла где-то в районе солнечного сплетения, и давление усилилось, как будто он зажал её внутренности в кулаке.

— Да. Здесь есть что-то и много — я не могу пробиться… Я знаю её, — мимоходом заметил новый негодяй, возвращая руку к её лицу. — Она в ближайшее время должна была прийти ко мне на обследование, можно было не устраивать диких похищений.

— Ты уверен, что это действительно она?

— Ты имеешь в виду, не было ли тут перевоплощения? Так вот, не было — она

действительно та, за кого себя выдаёт. А что, у вас были основания сомневаться? — он отодвинулся и исчез из вида. — Кстати, если вы не хотите её прикончить, пора снять…

Дверца захлопнулась и больше Ангелина ничего не услышала.

Что снять? О чём, собственно, речь? Какого чёрта им вообще от неё надо?!

Обследование! Она должна была прийти через неделю к своему доктору. Значит, этот тип с ледяным голосом — тот самый врач, который хотел присутствовать на нём! Как же его звали?.. Борис Владимирович?.. Иван Борисович?.. Неважно! Она знает одного из негодяев и легко сможет узнать других!.. Если, конечно, её отпустят. Кстати, она должна была видеть ещё одного — того, который говорил, что следил за ней, когда она… что-то стянула… ничего не стянула? Какой-то бред! Незнакомые люди сомневаются, она это или не она; проверяют это непонятным образом и, такое ощущение, что они её боятся. Бойтесь меня! Бойтесь! Только отпустите, пожалуйста, домой! Самое странное, что похитители ничуть не беспокоились, что она их слышит. Так поступают обычно с теми, кому домой добраться не суждено. Но ведь один из них уверял другого, что с ней ничего не случится!

Ангелине не хотелось думать о худшем, о том, о чём рассказывают в новостях, и что всегда случается с кем-то другим, потому, что не может произойти с тобой лично.

Господи! Сколько ещё терпеть? Уже полжизни она провела в этой машине!

Наконец, послышался звук открывающихся дверец. Машина двинулась,

заговорщики, по-видимому, наговорившись, ехали молча. У девочки сильно забилось сердце, когда машина очень скоро остановилась, её вытащили наружу и положили на что-то твёрдое.

Под ней загрохотало, покатилось с металлическим лязгом, в нос ударил знакомый

медицинский запах, и Гелька поняла, что очутилась в больнице. Только она успела испугаться от мысли, что серьёзно пострадала при нападении, как почувствовала, что снова может двигаться. Она судорожно вдохнула воздух и закашлялась — казалось, всё это время она практически не дышала! Тело болезненно пронзили тысячи иголок — это двинулась застоявшаяся кровь. Ангелина застонала сквозь сжатые зубы и попыталась сесть на движущейся каталке.