— Без десяти двенадцать.

— Спустись на перемене вниз. Идёт?

— Да, — согласилась Гелька и торопливо добавила. — Извинитесь за меня перед Егором, пожалуйста.

— У вас обоих обострённое чувство вины. Легче надо относиться к жизни. Прощай.

— У тебя тоже проблемы с родными? — расстроено спросила Ангелина у Нюси, возвращая телефон. Подруга пожала плечами.

— Нет, у меня же нет старшего брата. И никто не догадывается, что я не такая, как все. Хотя, гляди! — Нюся вытянула руку, и постепенно её пальцы осветились белым сиянием.

— Нюся! — с жаром воскликнула Гелька, подскочив от восторга. — Это здорово! Ты действительно скоро полетишь!

— Не знаю, это трудно. — Нюся тряхнула рукой и сияние исчезло. — Между прочим, звонок на алгебру уже был.

— Тогда бежим!

Девочки припустили по коридору.

Гелька легкомысленно наплевала на алгебру, спеша поговорить с Сергеем Петровичем вместо того, чтобы списать у кого-то домашнее задание, и была наказана: она прогуляла прошлый урок и теперь "парилась" у доски, надеясь только на подсказки доброжелателей. Заработав твёрдую "четвёрку", Ангелина с облегчением вернулась на место, но не тут-то было: в кабинет заглянула медсестра и вызвала её к себе. Что ей стоило прийти в начале урока?

Оксана Даниловна сразу потребовала отчёта о посещении нарколога, а воинственно настроенная Гелька заявила, что не собирается к нему идти, потому что это ей ни к чему. Медсестра пригрозила директрисой, Ангелина парировала, что все справки о своём здоровье она в школу уже предоставила. Медсестра возразила, что ей не ясен диагноз. Гелька хотела было сказать, что надо было лучше учиться в медучилище, но на это у неё не хватило наглости, и она согласилась на осмотр. Когда эта небольшая война окончилась, закончился и урок алгебры. Ангелина победоносно отправилась на историю, твёрдо решив прочитать перед уроком всё, что успеет. И опять ей не повезло — возле учительской её перехватил Тотошка.

Учитель физики Анатолий Михайлович, эволюционировавший последовательно сначала в Антошку, потом в Тошку, ну а после — в Тотошку, был типичным ботаником-очкариком с пушком на щеках, никогда не знавших бритвы. Поэтому запавших на него девочек в школе не нашлось (другое дело — учитель информатики, по которому сохли даже третьеклассницы, которые информатику ещё не учили), и на переменах его не окружали «фанатки».

Обрадованный Тотошка расстегнул портфель и достал листочки с её контрольной.

— Леонова, наконец-то! Второй день тебя ищу. Это ты писала? Хотя, что я говорю? Я же при этом присутствовал… Объясни мне, пожалуйста, вот это твоё решение.

Гелька заглянула в листочек. Ну, и абракадабра!

— Мы это не проходили, — решительно заявила она.

— Да? Ну, то есть я знаю, что не проходили. Мы и в педине это не проходили… Но как ты это сделала?

— Я не знаю. Я не помню, как я это писала, а уж, что это означает, и подавно сказать не могу.

Тотошка удивлённо разинул рот.

— Понимаете, у меня что-то с головой… не помню, как называется. В общем, у медсестры справка — там всё написано.

Ангелина пожала плечами и не спеша удалилась, а физик остался стоять, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба.

Звонок. Опять не успела! История прошла в чаду и дыму каких-то сражений. Выйдя с урока с квадратной головой, Гелька решила, что с неё хватит, пора сделать перерыв. Тем более, что по литературе, как оказалось, нужно было выучить огромное стихотворение. Ну, а если прогуливаешь литературу, то и русский прогулять придётся — и то, и другое ведёт завуч Маргарита Сергеевна. Жаль, что рядом нет Янки. Можно было бы отсидеться в какой-нибудь кафешке. А так, погода ужасная, куртка тонкая — не погуляешь. И домой не уйдёшь — между уроками договорилась встретиться с… кстати, а кто придёт? Может, Егор? Стыдно будет смотреть ему в глаза.

Едва Ангелина подумала о Егоре, перед глазами ослепительно сверкнуло. Она не разобрала образ, но и так было ясно — треклятый максимум. Гелька развернулась к окошку в школьном коридоре, где её застал приступ, и уставилась в окно невидящим взглядом. Её волновало, как Егор себя чувствует, насколько сильно пострадал, и, чего скрывать, злится ли он на неё? Бедный парень! Мало того, что она сама доставляет ему столько хлопот, так к делу ещё подключился её братец! Семейка Адамсов, да и только!

Ангелина плотнее погрузилась в видение. Переулок, белые университетские здания. Он на крыльце. Студенты, здороваясь, заходят внутрь, задерживая взгляд на его лице. Он оборачивается к Саше: совсем близко грустные карие глаза. Она осторожно дотрагивается до разбитой скулы. Больно. Егор отдёргивает голову. Саша что-то сочувственно шепчет. Быстрый поцелуй, и она сбегает с крыльца лаборатории, махнув на прощание рукой. Да уж, физиономия у него действительно разбита. Ангелина, закрыв глаза, сосредоточилась на блокировании приступа.

— Леонова! — раздался позади строгий окрик. — Звонок не для тебя?

Гелька схватила рюкзак и пулей понеслась по коридору. Вместо урока она сделала то, о чём давно мечтала — взлетела на самую верхнюю точку города — телевышку, и уселась там на небольшой площадке, свесив ноги в пустоту и оглядывая открывающуюся панораму. Долго выдержать на пронизывающем ветру, дующем на такой высоте, конечно, было невозможно. Поэтому она только съела булочку, купленную в столовой, и полетела обратно, петляя над улицами и запоминая лучшие пути.