Дейш красноречиво покосился на дверь, оправдывая опасения Дариласы, и она подтянула к себе лист бумаги и графит. Муж воспринял это как приглашение к разговору, и, вопросительно изогнув брови, подался вперёд. Тейс склонилась над столом.

«Отношение к семье неодобрительное, доверия мы не вызываем. Женщинам он особенно не доверяет - мы коварны. Это совершенно дикий котёнок».

Дейш усмехнулся и подумал, что отчасти правнук прав. Мягкая и уступчивая Тейс порой была ошеломительно коварна.

«Вероятно, отца он тоже не примет. Для него отец - это тот, кого не было в самый нужный период. Тот, кого никогда не было».

– Вайриша вряд ли это остановит.

«Вайришу самому нужно прийти в себя», - не согласилась Дариласа.

– Он от своего не отступает, - напомнил Дейш.

Дариласа нахмурилась. Это-то и было проблемой. Низкану сейчас нужно спокойно всё обдумать и желательно без давления со стороны ненужных ему родственников.

«Я убедила его остаться на год. Ваша задача - не надоедать ему вниманием и сделать так, чтобы год растянулся на несколько лет. Я вмешиваться не буду - я обещала», - Дариласа красноречиво посмотрела на мужа.

– Мы будем сами во всём виноваты, - с усмешкой заверил её Дейш.

Тейсдариласа удовлетворённо кивнула. Ей совершенно не хотелось терять хрупкое уважение правнука. Оно только-только народилось, и ему ещё следовало окрепнуть. С отношением Низкана к женщинам ей будет трудно опять завоевать занятую позицию.

«Жить будет здесь. Его обязанность - присматривать за Шайлиной».

Улыбка сползла с губ Дейша, и он недовольно воззрился на жену.

– Нет, - категорично заявил мужчина.

«Не ревнуй», - Тейс шкодливо улыбнулась мужу и сразу стала похожа на юную девчонку.

– Это моя обязанность, - не поддался женскому обаянию Дейш.

«А он будет тебе иногда помогать. Шайлина сейчас единственная, кого он полностью принимает».

– Иначе и быть не могло!
– Дейш всегда был очень высокого мнения об очаровании собственных дочерей.

«Они хорошо ладят».

– Он до смерти её напугал!
– вспылил Дейширолеш.

«И сам же успокоил. И сейчас спит вместе с ней в нашей спальне. Или не спит».

Тейсдариласа покосилась на дверь и постучала графитом по бумаге. Дейш нахмурился ещё больше.

– Я подумаю, - неохотно проворчал наг.
– Что мне ещё нужно знать?

Дариласа размяла кисть и приготовилась много писать.

– Он теперь напридумывает себе что-нибудь и сбежит!
– сокрушалась Дарилла, шагая вслед за мужем по коридору.
– Надо было ему сразу всё сказать...

Желание плакать у девушки исчезло сразу же, как наагашейдиса увела Низкана. Чувство вины моментально вгрызлось в мысли, и самым важным стало просто извиниться перед другом.

– И сбежал бы он тогда раньше, - проворчал в ответ Риалаш. Проворчал, правда, без энтузиазма. Чувствовал он себя ещё более виноватым, чем Дарилла. Ведь это именно он распорядился ничего не говорить Низкану.

Сейчас они, оставив полностью опустошённого Вайриша на попечение его отца, направлялись в покои родителей Риалаша. Снедаемые беспокойством, они хотели хотя бы одним глазком посмотреть, как там Низкан.

Охрана у дверей препятствовать наследнику не стала. Риалаш решительно толкнул дверь вбок и замер. Дарилла, шагающая за ним, не успела затормозить и врезалась в спину мужа. Только она хотела спросить, в чём дело, как Риалаш зажал её рот ладонью и просто кивнул головой, призывая заглянуть внутрь.

За дверью скрывалась весьма просторная гостиная, заставленная низенькими столиками и заваленная подушками. Из неё в другие комнаты вели три двери, и у одной из них замер Низкан. Он внимательно прислушивался к происходящему за дверью и одновременно с этим всматривался сквозь стену. На руках он держал сладко спящую Шайлину, бережно прижимая её к груди. Но даже несмотря на ребёнка, выглядел мужчина как самый настоящий шпион, пытающийся выведать государственную тайну. И этот шпион был на грани срыва своей миссии: с другого конца комнаты к нему подкрадывался пока не замеченный Дар.

Риалаш осторожно задвинул дверь и тихо прошептал:

– Думаю, ему нужно ещё время, чтобы остыть.

Из покоев донёсся радостный громогласный вопль Дара.

Низкан ничего не понимал. Наагашейд и наагашейдиса не разговаривали. Точнее, говорил один наагашейд, и складывалось впечатление, что он отвечает жене, хотя она не проронила ни слова! Она что-то делала, но бывший вольный никак не мог понять, что именно.

Поудобнее перехватив Шайлину, мужчина напрягся, пытаясь уловить хотя бы еле уловимый шёпот наагашейдисы. Может, она просто беззвучно говорит, а наагашейд читает по губам? Да нет! Она сидит, опустив голову. Он не может видеть её губ.