Из этого следовало одно — самые могущественные артефакты Света, самые тайные его знания были спрятаны там, в недосягаемой для нас зоне.

Мы заночевали там же, в разрушенном дворце. Не скажу, что это была самая комфортная моя ночь, но… бывало и хуже, с другой стороны. А наутро Виштар (разумеется, проработавший всю ночь, он, как и любая нежить, во сне не нуждался) сообщил, что может попробовать.

— Никаких гарантий, Владыка, — сообщил он мне деловым тоном, — это только попытка.

— Превосходно, — кивнул я. — Не сработает — будем думать дальше. Но нам нужно туда попасть. Я думаю, что вещи, спрятанные там императором, под самую надёжную охрану… они могут оказаться ценными.

Жрец, не тратя больше лишних слов, начал свой ритуал. Выглядело это… как что-то очень, очень неприятное. Он выкрикивал оскорбления Клорасу, ломал его символы и всё такое. Тут попахивало уже не некромантией, а откровенным демонизмом…

Но мне нужно было пробиться за золотую стену. Если это сработает — то почему бы и нет?

Следующим этапом стали те же действия, только в гораздо больших масштабах. Несколько сотен живых мертвецов из моей армии старательно повторяли всё то, что демонстрировал перед ними Виштар. Вокруг курились какие-то… назвать это «благовониями» у меня не поворачивался язык, так что пусть будут «воскурения». На какой-то краткий мир я даже позавидовал мертвецам — они ведь не чувствуют запахов.

И — золотая защита начала слабеть. Ощутимо. Она не пропала до конца, но даже я, не слишком искушённый в магических делах, заметил, насколько она побледнела и пошла помехами.

— Клорас отвернулся от этой земли, — довольным тоном пояснил Виштар. — Изнутри его восхваляют, мы же здесь ругаем его. И наши проклятия оказались сильнее! Ему это не по нраву. Так тебе, проклятый солнечный бог!

Он действительно думал всё то, что только что кричал! Я же размышлял, не аукнется ли мне всё это. Ведь Клорас, насколько я помнил, вовсе не враг Богини Смерти, а просто её «коллега по цеху». Да, у каждого из них свои поклонники, для них это что-то вроде шахматной партии, божественные дела и всё такое… Но ведь он мог и всерьёз обидеться!

Тем временем, Виштар взял свой чёрный кинжал — и с торжествующим видом вонзил её в центр дверного прохода, прямо в ослабевшее (хотя и не исчезнувшее до конца) силовое поле.

И — то исчезло.

— Вперёд! — прокаркал Виштар. — Нужно убить всех их раньше, чем их сила восстановится!

— Стойте, — неожиданно хлопнул себя по лбу я. — Убить?

Нет, я вполне отдавал себе отчёт в том, что у нас идёт война, что это наши враги, что нам с ними вместе не ужиться… Но это же просто куча праведников, проводящих свои дни в посте и молитве! Ну, или что-то в этом духе. Разорение мирного монастыря в мои планы не входило.

Это даже не жрецы-пройдохи: те имели выгоду за счёт народа, а эти… ну, они жили изолированно. Во всяком случае, никто из моих шпионов, которые до войны находились здесь, не докладывал мне о чём-то или ком-то подобном.

— Разумеется, убить, — нетерпеливо подтвердил Виштар. — А что такого? Тебя обуяла внезапная жалость, Владыка? После того, как по твоему приказу было выкошено пол-страны?

— Это иное, — я помотал головой. — Те пол-страны мы не могли переправить через портал в иной мир. Их было слишком много, и вообще, мы не хотели и не могли концентрировать на этом свои силы! А сейчас мы можем!

Виштар — то ли намеренно, то ли нет — надавил на мою больную мозоль. Убийство всех обычных, мирных людей действительно было тем, что мне сильно не нравилось. Да, я не давал угрызениям совести встать у меня на пути, не давал им управлять моими действиями, осознавая, что за мной — целая страна (а к тому же путь Великого Зла всё ещё открыт для моей души). Но это не значило, что подобное мне нравилось.

— Я снял их зашиту, — прошипел жрец, глядя на меня с плохо сдерживаемым раздражением, — совсем и совсем ненадолго, Владыка. Если мы попытаемся не убить их, оборвав связь с их божественным покровителем раз и навсегда, а куда-то перевезти… Она восстановится. Кто знает, где, в какой момент и к чему это приведёт?

— Я всё понимаю, — я поднял руки. — И там, где действительно нет иного пути — я поступаю так, как должен поступить для нашей победы. Но скажи, Виштар… тут действительно нет этого пути? Десять минут — схватить их. Ещё десять — переправить в Растон, и ещё полчаса самое большое — отправить оттуда в иной мир, туда, откуда пришёл ты.

— Я понимаю твои мысли, Владыка, — кивнул жрец, чуть успокоившись. — У тебя есть моральные принципы, и ты не хочешь совершать то, что не добавит тебе чести.