— …к смерти! — объявил глашатай. Мы все четверо, стоящие за «кулисами», напряглись. Казалось, воздух сгустился, и топор палача опускается медленно-медленно, как в замедленной съёмке. У меня в висках застучало…

Голова «Шона Триара» со стуком упала в корзину, на другие мёртвые головы; из шеи хлынула кровь — поддельная, созданная Колтри… Толпа с упоением выдохнула.

И тут чудо начало происходить.

«Мёртвое тело» зашевелилось и слепо зашарило по доскам. В толпе раздались крики, женские визги; я разглядел убегающих детей… Правильно, нечего детям и женщинам смотреть на казни.

Палач отшатнулся, роняя топор. Он, как и все другие, ничего не знал. Двое оставшихся в живых заключённых тоже вытаращились. Орли же тем временем нашарил в корзине свою голову — и поставил её на место.

Актёрские способности у парня были, несомненно, выдающиеся. В моём мире его бы ждал Голливуд и звезда на Аллее Славы. Даже мне стало не по себе, когда я увидел это перекошенное, вымазанное в чужой крови лицо.

— Люди!! — хрипло заорал «воскресший покойник», падая на колени. Крики в толпе стали тише — всем хотелось услышать, что он скажет. А «Шон Триар»… Каялся.

— Простите меня, люди! — «вор и пропойца» яростно стукнулся лбом о доски помоста (заодно демонстрируя всем, что голова держится на шее крепко). — Да чтобы я… Никогда… Я воровал, люди, но я покаюсь… Уйду в монахи… В храм Богини Смерти… Она… Она вернула меня!!

В толпе начали перешёптываться. Сколько достойных людей умирают каждый день — а Богиня вернула какого-то вора и алкаша?

— Вернула, чтобы я передал вам её слова! — с новой силой завопил Орли. — Здесь, на площади! Всем вам! Пошлите за королём! Он должен слышать!

Что ж, нам требовалось выждать пять минут. Если я появлюсь как по мановению волшебной палочки — это будет неправдоподобно. Поэтому сбежавшие с площади солдаты сделали круг — и вернулись уже со мной, пока Орли продолжал каяться, биться лбом о плаху и благодарить Богиню.

Наконец, я взбежал к нему.

— Это правда? — обратился я к Орли с серьёзным лицом. — Мои верные слуги сообщили мне, что ты вернулся с того света.

Мне следовало не верить — но с тем, что видела полная площадь народу, не поспоришь.

— Ваше Величество, — слёзно припал к моим стопам Орли. — Простите грешника, Ваше Величество…

Я покосился на толпу. За пять минут народу здесь прибавилось — сюда сбежались все, кто мог.

— Но только она велела передать… — начал Орли.

Каждое слово, каждая эмоция этой страстной речи были отрепетированы ещё вчера, а также повторно — сегодня, перед казнью. Орли проникся серьёзностью миссии и старался как в последний раз… И сейчас, глядя на толпу, я понимал, что обман удался.

Толпа заворожённо следила за воскресшим покойником; те, кто пришли позже, шёпотом выспрашивали у остальных, что они пропустили, а те боялись ответить, чтобы не услышать хоть букву.

— …она велела передать, что плачет за свой народ! — вывел Орли на выдохе.

Признаться, я внутренне ухмылялся, когда придумывал эту фразу. Может, я не был закадычным приятелем Богини — но тех коротких встреч с ней мне хватило, чтобы понять её характер. Да уж, она не из тех, кто станет плакать по смертным.

Но смертным это было знать незачем. Для них Богиня — их добрая и жалостливая покровительница.

— В чём дело? Говори толком, — повелел я, самолично поднимая его с колен. — О чём плачет Богиня? Или я плохо управляю страной, и Гротлинг ждут бедствия?

— Ты хорошо управляешь страной, государь, — снова попытался упасть на колени Орли, но я его удержал. — И нашлись те, кто завидует этому. Два соседа, что замыслили союз…

— Ты о Санглате и Вельговии? — оборвал я его. — Мои слуги докладывали, что они точат на нас зуб. Но я не знал, как далеко они могут зайти. Не знал и то, что они сговорились.

Требовалось выдать часть правды, разыграть перед народом убедительную драму — но в то же время… Ведь иностранные шпионы тоже были на этой площади! Если я скажу, что я невинная овечка и даже не подозревал о санглатской агрессии — они сразу поймут, что дело тут нечисто!

— Богиня велела передать, нужно ждать их нападения, — выдохнул «пьяница», шатаясь. — Она вернула мне жизнь, она вернула мне жизнь!!

Нужно отдать Орли должное — разыграть средних лет пройдоху-алкоголика, впавшего в истерику, у него получилось.