Русский богатырь ближе к античности мифологических времен. Для него богатырство – долг, который он должен заплатить судьбе за свою могучую силу. Но служение богатыря не столь неопределенно по смыслу, как у великого Геракла, оно есть служение родной земле, где жили его предки, живут родители и братья. Богатырь защищает от врагов Родину. Служение князю воспринимается былинами как второстепенный мотив. Мудрейший из богатырей, Илья Муромец, часто оказывается в конфликте с самим князем Владимиром. Конечно, сила богатыря рвется наружу, ему свойственна удаль, молодечество, приводящее часто к ужасным последствиям, как в бою Ильи Муромца с сыном. Мысль о молодечестве, в котором бесстрашие сочетается со слепотой, особенно отчетливо проведена в новгородских былинах о Василии Буслаеве, хотя последний как купец и горожанин сильно отличается от состоящих при князе киевских богатырей. Василий Буслаев презирает судьбу и ее предсказание и погибает. Испытание силы оказывается для него выше собственной жизни. Но гибель Василия не подвиг, она – нарушение свойственного всем обществам и религиям культурного закона, запрещающего переступать определенную черту. Вместе с тем в Буслаеве мы видим бесстрашного новгородца-ушкуйника, одного из тех, кто на свой страх и риск первыми освоили пространства русского Севера. Такой первопроходец, нарушитель границ, был оригинальным явлением русской жизни.

Сходство с богатырями мы видим у таких князей, как отец Владимира – Святослав, сын его Мстислав, Мстислав Мстиславович Удалой и другие. Воинская доблесть и искусность в бою считались необходимейшими качествами князя, особенно если они приносили пользу родной земле, как у победителя половцев Владимира Мономаха или как у победителя шведов и немцев Александра Невского.

Тема воинского подвига ради родной земли оказывается главнейшей в лучших произведениях древнерусской литературы: «Слово о полку Игореве», «Сказание о Евпатии Коловрате», «Слово о разорении Рязани Батыем» и т. д. В этих произведениях рисуются вызывающие восхищение поэтические образы князя-героя и его верной сподвижницы, княгини. Знаменитый плач Ярославны, ожидающей мужа на стене в городе Путивле, стал на века вперед выражением женской скорби о гибели мужей, сыновей, братьев, отдающих жизнь за родную землю. В «Слове о полку Игореве» замечательна точка зрения автора, как бы видящего всю Русскую землю сразу и целиком и беседующего с нею. Земля отвечает ему голосами птиц, животных, стихий и людей и, жалуясь на разорение, просит о защите и водворении мира. На ее зов откликается и Игорь, со своими соратниками, идущий против половцев. Здесь также обращает на себя внимание сочетание языческих и христианских мотивов, хотя в основном в почитании родной земли между этими мотивами существует почти неразличимое сходство.

Служение князя, однако, несравненно шире, чем проявление воинской доблести. Сказания и летописи говорят нам о том, что княжеская «честь» требует также деятельности, которую можно назвать «культурной». Такими наследниками сказочных «культурных героев» были для народа, прежде всего – креститель Руси Владимир и его сын Ярослав Мудрый (978—1054). При Ярославе широко распространились торговля и образование, и главное – началась работа по созданию законов, охраняющих жизнь достоинство и имущество человека и устанавливающих первые записанные нормы правовой жизни. Эти законы были собраны в знаменитой «Русской правде».

При Ярославе Русь была тесно связана не только с Византией, но и со Скандинавией, и с остальной Европой, что видно по бракам дочерей князя. На этой высшей точке развития Киевская Русь была остановлена набегами половцев, но еще в большей степени усобицами между сыновьями Ярослава, а дальше его внуками и правнуками. Феодальные усобицы хорошо известны и в Европе, но в России они были особенно губительны из-за удельного порядка наследования и слабой связи князя со своим уделом. Многие князья постепенно превратились в подобие итальянских кондотьеров, ищущих добычи где придется. Это были хорошие воины, но страсть к власти и насилию вытеснила у них понятие о долге и чести. Таким был, например, известный черниговский князь Олег Святославович, названный автором «Слова» Гориславичем. Напрасно обращался к нему с посланиями Владимир Мономах, Олег продолжал «ковать крамолу». Потрясшим Древнюю Русь событием было ослепление князя Василько, совершенное нарушившими клятвенные заверения в дружбе родственниками. Преступления князей друг против друга и против населения Руси становились все чаще. В 1169 году владимирско-суздальский князь Андрей Боголюбский взял и подверг разорению Киев, а в 1174 году сам был убит обиженными им боярами. Еще более страшные преступления, сопровождавшиеся предательством, нарушением клятв и призванием врагов на родную землю, развернулись во времена татаро-монгольского ига.

Не всегда правление князя оказывалось благотворным и для населения области, где тот правил. Социальные противоречия древнерусской жизни ярко отразились в таком литературном произведении, как «Моление Даниила заточника». Произвол со стороны князя и его окружения (тиунов) угрожал всякому, кто не отдавался непосредственно под княжеское покровительство. Эти княжеские тиуны уже были прообразом различных «опричников», окружавших власть в более поздние времена. Настоящим защитником населения была только церковь.

Но все-таки оставались князья, воплощавшие сложившийся в народном сознании нравственный идеал и вместе со священнослужителями противостоявшие потоку насилия. Прежде всего, это Владимир Мономах и Александр Невский. Владимир Мономах (1053–1225), внук Ярослава Мудрого и византийского императора Константина Мономаха, был образованным человеком (хотя и уступал в этом своему отцу, Всеволоду, знавшему пять языков), и оставил после себя ряд интереснейших сочинений, в первую очередь, обращенное к детям «Поучение». В «Поучении» князь предстает как подлинный богатырь, горящий, например, неуемною страстью к охоте. Но вместе с тем он вполне отчетливо представляет себе христианский идеал человека, тем более обязательный для князя, что последний должен служить образцом для подданных. «Избавьте обижаемого, дайте суд сироте, оправдайте вдовицу», – напоминает он своим наследникам. Советы князя носят и более интимный характер. Он говорит о необходимости совершенствования с помощью трех добрых дел: «покаяния, слез и милостыни». Поучение касается и хождения в церковь, и поведения дома и на войне. Жизнь Мономаха, как она известна по летописи, хотя и не свободна от компромисса, но в целом посвящена общему благу. Его правление, по существу, конец великой эпохи процветания Киева. В скором времени Андрей Боголюбский переносит великокняжеский стол во Владимир на Клязьме.

Из князей, правивших во Владимире, наиболее поразительное впечатление производила на современников личность Александра Невского, жившего в самый трагический момент русской истории (1220–1263). Даже хан Золотой орды говорил, что такого правителя не было ни в одной земле. Когда с юго-востока на Русь надвигались татаро-монголы, Александр сумел отразить угрозу с Севера, а затем дипломатическим путем попытался ослабить гнет татарского ига. В «Житии» он характеризуется, как «светило незаходимо мысленного солнца, иже отечество свое просвещая». Александр – последний князь, проявлявший заботу о Руси в целом, последний подлинно Великий князь. После его смерти Русь, казалось, агонизирует. Юг разорен совершенно. На Севере, во Владимирско-Суздальской Руси, разорение сопровождается страшной усобицей между сыновьями покойного. После нее значение Владимира на Клязьме как столицы падает, и государство фактически распадается на борющиеся между собой княжества. В наибольшей степени понимание общенациональных задач среди преемников Александра Невского можно видеть у Михаила Тверского, жестоко убитого в орде, и у победителя на Куликовом поле Дмитрия Донского.

Особая культура начинала складываться в вольных городских республиках: Новгороде, Пскове, Вятке, где правило вполне независимое от князя вече. Новгород имел необычайно широкие связи с главными торговыми центрами Западной Европы. Внутренние социальные противоречия, приводившие к страшным схваткам на мосту через Волхов, и отсутствие правовой традиции помешали созданию сильных городских коммун, того третьего сословья, которое позже сыграло решающую роль в истории Европы. Все же для последующих поколений русских людей Новгород остался символом вольной жизни и процветания, запечатленного в былине о «богатом госте» Садко и одноименной опере Н.А. Римского-Корсакова.