– Очень просто! – объяснил Ким. – Маленькая видеокамера, прикрепленная к ручке двери.

– Хозяин вставляет ключ в замок… - начал вор.

– А я уже делаю точную копию ключа! – подхватил Ким.

– Это – наш случай! – заключил вор. – Лишь бы успеть до закрытия. Ким! Где камера?

Ким уже направлялся в мастерскую.

– А еще мне потребуются бомбы, - пробормотал он, открывая дверь мастерской.

24.

Виктор легко открыл дверь; он не применял отмычки, а воспользовался комплектом запасных ключей.

Виктор и Марина прошли в комнату. Марина с удивлением оглядела обстановку. На полу – циновки, на столе – «коврики» из расщепленных стеблей бамбука, на них маленькие фарфоровые пиалы.

В ближнем к окну углу стояла кровать на низких ножках. В противоположном углу – единственный в комнате шкаф-купе.

На стенах, тут и там, красовались небольшие рисунки, выполненные гуашью на рисовой бумаге; простота сюжетов и плавность линий ласкали глаз; яркость и многочисленность красок, напротив, будоражили.

Почетное центральное место на стене занимал крест: простой латинский, четырехконечный; на нем была изображена объемная фигура страдающего Спасителя.

– Здесь живет Ким, - сказал Виктор.

– Очень подозрительно, - отозвалась Марина.

– То есть? – удивился Виктор.

Марина объяснила.

– Ну, как? Он же – кореец?

– Да.

– Значит, должен быть буддистом. А он – крест повесил. Видно же, что для отвода глаз. Лицемер!

Виктор тихо засмеялся, чем поверг Марину в смущение.

– Что я не так сказала? – вспыхнула Марина.

– Марина! В чем-то вы – умная и образованная женщина, но ваше невежество в области веры иногда поражает!

– Я не права?

– Конечно! Христианство – самая распространенная в Южной Корее религия.

Марина недоуменно уставилась на Виктора.

– Разве?

– Каждый третий – христианин. Более того, в Сеуле находится самый крупный христианский приход в мире – Церковь Полного Евангелия Ёыйдо. Ее посещают почти миллион человек. В воскресенье в центральном храме проводятся семь… Да, вы не ослышались, семь богослужений подряд. И каждое посещают более тридцати тысяч человек. И все это, через спутниковое телевидение и интернет, на шестнадцати языках транслируется на весь мир.

Марина строго посмотрела на Виктора, пытаясь понять, не розыгрыш ли это? Но Виктор был абсолютно серьезен.

– В семидесятых и восьмидесятых годах двадцатого века в Корее произошел бурный рост количества верующих. В основном – за счет протестантской конфессии, но и католической - тоже. Кстати, именно с этим явлением некоторые ученые увязывают прорыв, случившийся в научно-технической сфере.

– Правда? – недоверчиво спросила Марина.

– Корея – современный центр христианства, - без тени улыбки отвечал Виктор. – Более того, в современном мире корейцы – самые истовые миссионеры. Они несут свет Слова Божия туда, куда европейцы и не решились бы: в Таджикистан и даже - Афганистан.

Марина, потрясенная, молчала. Ничего этого она, конечно же, не знала. Услышанное казалось сказкой. Собственно, это и было сказкой: самой древней, самой мудрой, самой интересной и, как выяснилось, самой современной в истории человечества. Христианской сказкой.

Виктор быстро провел обыск, благо потаенных уголков в квартире Кима не было. Ничего подозрительного Виктор не нашел.

25.

Валентин сидел у экрана и не мог сосредоточиться. Словечко, брошенное Кимом, никак не шло у него из головы. Валентин нервничал все больше; наконец, не в силах больше сдерживаться, он решительно схватился за джойстик и, пришпорив кресло, помчался в сторону мастерской.

– Что ты делаешь? – спросил он у Кима, подъехав к порогу.

– Бомбы.

– Бомбы?! – нахмурился Валентин.

Ким улыбнулся.

– Успокойся! Я не собираюсь взрывать Эрмитаж. Валерьяновые бомбы.

– Ах, вот оно что! – Валентин почувствовал облегчение. – А почему все-таки бомбы?

– Они должны сработать точно в срок. Все – одновременно.

– Тебе потребуется электроника? Таймер?

– Нет.

– Но как?

Ким взял тонкую и упругую металлическую полоску.

– Смотри! У этой полоски – острые концы. Я согну ее и положу в форму, - Ким показал на обычную пластиковую форму для изготовления кубиков льда. – Затем – залью водой, в которую добавлю валерьянку, и заморожу. Потом – положу получившийся кусочек льда в герметичный полиэтиленовый пакетик. Вода начнет таять, полоска распрямится, порвет стенки пакетика, и – все! Готово! Запах!

Валентин кивнул.

– Да, но… Как ты узнаешь, когда растает лед?

– В музейных помещениях поддерживается постоянная температура. Элементарные физические формулы. Мне надо только рассчитать объем кубика льда.