Алфавит грешника. Часть 2. Было Не было Могло
вернуться

Лузгин Владимир
Шрифт:

А

«Адвентист седьмого дня…»

Адвентист седьмого дняИль свидетель Иеговы?Кто готов понять меняВ этом мире бестолковом.Посещать ли мне мечеть?Подружиться с синагогой?Чтоб в гиене не сгоретьВместе с Гогой и Магогой.Выбрать кирху иль дацан?Церковь или Ганга воды?Чтоб явившись к праотцамОбрести покой и отдых,И, где райские холмы,Реки, пастбища и кущи,Петь хоралы и псалмыНа два голоса с Всесущим.

«Ай да, ветер, злодей…»

Ай да, ветер, злодей,Как выводит последнюю ноту!Голосистым мальчишкой, лейтенантом старшим,Под огнём пулемёта поднимающий роту,Заставляя солдат, встать на бруствер за ним.Так и мне бы рискнуть на рывок из неволи,Если только возможно позабыть на бегу,Что года разменяв на беспутство застолий,Ничего изменить я уже не могу.По рассудку – расплата, по норову – кары,Это было и будет, это было и есть:Срок, баланда, прогулка и обжитые нары,Воровские законы и тюремная честь.

«Алкаю, жажду, вожделею…»

Алкаю, жажду, вожделею,Ищу не сказанное слово,Что вкупе с сущностью моеюСтать будущим моим готово,Где, доверяясь жизни циклам,Из тьмы инстинктов, грёз и явиМоя вселенная возниклаВо исполненье неких правил,Которым должен подчиняться,Не размышляя, без изъятий,Под гул хулений и оваций,Меж маяты и благодати.Таким как есть, таким как буду,На пару с волею небесной,Гоня души мандраж и смутуПеред разверзнутою бездной.Когда в миг страсти, в миг зачатьяЧужих людей в тиши алькова,Уста мои замкнёт печатьюПовторно сказанное слово.

«Аль не хватит ныть-стонать по безделице…»

Аль не хватит ныть-стонать по безделице,Боль утихнет, а беда перемелется,Даже пусть не по прямой – по касательной,Но вернётся к тебе фарт обязательноВместе с женщиной, а к ней всё приложится,Всё родится, возрастёт и умножится,Чтоб гордились вы сполна жизнью вашеюПри еде и питие полной чашею.Так что, брось ты ныть-стонать по безделице,Боль утихнет, а беда перемелется,Даже пусть не по прямой – по касательной,Но вернётся к тебе фарт обязательно.

«Ангел божий с женским телом…»

Ангел божий с женским телом,Посреди ночи и дня,Откровенно и умелоОчаровывал меня,Обжигая и маня.Ангел божий, птица вспурга,Два невидимых крыла.Это ты, моя лямурка,Чище лебедя была,Говорлива и мила.Ангел божий, в миг короткийЖизни здесь, я не таю:Не хочу другой красотки,Дайте мурочку мою,Сладкоядую змею.Ангел божий, друг мой верный,Сядем рядышком вдвоём –Что нам до вражды и скверны,Если счастливо живёмНочь за ночью, день за днём…

Б

«Баланс нетрудно подвести…»

Баланс нетрудно подвести.Нас, сельдюков, осталась горстка,Хотя по-прежнему в честиОт Диксона до Дивногорска.Всё меньше истых северян,Всё больше жадных и раскосых,Явившихся из тёплых стран,Где чай растет и абрикосы.Они повсюду: там и тут.Горласты, скоры без заминки.И главное: их главный труд –Места, торгующих на рынке.Мы этим пришлым не указ,Коль деньги носят в чемоданах,Смотря на небогатых насС величьем и презреньем ханов.Никто в прошедшие годаТак не смотрел нам даже в спиныИ уж тем более, когдаВраг превратил страну в руины.А мы отстроили её!В крови, в поту, не зная, впрочем,Что властью ставшее жульёНас оберёт и опорочит.Чтоб, разум рабский не мутя,Смирились под рукой конторской,В чести по-прежнему хотяОт Диксона до Дивногорска.И те же нравом и душой,Чуть порченные в нулевые,Как дети Родины большой,Способной на дела большие.Лишь червь сомнений воровскиНас гложет, горечь навевая,Что нашей воли вопреки,Мы станем слугами Китая.

«Без раздумий ты мне отпустила грехи…»

Без раздумий ты мне отпустила грехи,Заблужденья прощая и толки,Несмотря на мои о свободе стихиИ церквей на груди голубые наколки.Зная: нечем мне в жизни уже оплатитьЭтот запах дурманящий женского тела,А не то, чтобы страстью своею затмитьСтолько лет обладавших тобою умело.Так скажи, для чего ты меня приняла,Обнадёжила и приласкала,Мужика без хозяйства и без ремесла,Помесь схимника и зубоскала.Навсегда потерявшего с будущим связь,Заблудившимся в прошлом средь воспоминай,Что с тобой заодно, надо мною смеясь,Миражом меня гибельным манят.Где задумав своё ты – как Иезавель,Словно те же Юдифь и Далила,Просто рядом с собой до рассвета в постель,Перед тем как предать, положила.

«Без табака. Без денег. Без жены…»

Без табака. Без денег. Без жены.Один, как перст, как волк иль пёс занятный,Лишь спиртом легкие увлажены,Чтоб легче им дышалось, вероятно.Когда вокруг – бессменная пурга.Не выглянуть. Не выйти. Не забыться.И руки жжёт печная кочерга,Сгребая писем жёлтые страницы.Где фотографий выцветший картонСжимается шагреневою кожейПод пламени хрипящий баритон,На голос проповедников похожий.Усердьем чьим калейдоскопом словСменяются, как лейблы на товарах.Амон, Ваал, Астарта, Саваоф,Христос, Аллах, Махатма, Акихара.Предчувствие небесного суда.Блага земные служек Люцифера.Коварство. Ухищрения. Вражда.Согласие. Любовь. Надежда. Вера.Пророчества, молитвы и псалмы.Дыхание Фортуны или Рока.Круговорот от лета до зимы.От чистых душ до буйного порока.Напевы водопадов и цикад.Орнаменты удавов и песчинок.И, встроенные в бесконечный ряд.Ребенок. Мальчик. Юноша. Мужчина.Без табака. Без денег. Без жены.Один, как перст, как волк иль пёс занятный,Лишь спиртом легкие увлажены,Чтоб легче им дышалось, вероятно.