– Лапушек с веток только сопливые юнцы да дураки срывают. Гораздо слаще дождаться, пока она доспеет до того, что сама свалится тебе в руки.

Пожалуй, только с Синеглазкой я понял, что подлец был прав во всем. Хочу, чтобы сама пришла. И чтобы осталась.

И морги меня задери! Ведь понимаю, что на голой физиологии oтношения строить неправильно, что нужно узнать друг друга, хоть немного… Так почему, к морскому демону, сил нет никаких и терпение ни к моргу! Да я только за одно сегодняшнее утро, за те жалкие полчаса, что Синеглазка провела в моем кабинете, успел в мыслях на всех горизонтальных поверхностях ее…

Глубинные! И ведь ничего такoго не было в ее наряде. Шальвары, может, чуть уже, чем принято, а роба вообще ни разу не прозрачная. А я все равно, как юнец, пускал слюни на мягкие полукружья высокой груди, коварная Синеглазка отказалась от корсета, да глаз не сводил с крутых бёдер.

Проклятые шальвары! Они виноваты в том, что их хотелось содрать с Синеглазки, опрокинуть девчонку на стол и с огромным удовольствием вкусить свою сочную, сладкую, головокружительную чамуку…

Хочу!

И ведь она не испугалась моего напора. Смутилась сильно, разрумянилась так, что этот румянец захотелось слизать с порозовевших щёк, но страха в синих глазах не было и близко. А что было? Морги знают! Вот если бы слушал внимательно деда, может, и смог бы ответить на этот вопрос, а так теперь методом проб и ошибок придётся устанавливать, что за зверь эта нерушимая связь в паре экинов.

Так что пусть Синеглазка и не мечтает. Раз уж нашёл – не отпущу. В лепёшку расшибусь, но сделаю так, что она cама упадет мне в руки, а мысли о том, что этого может не случиться буду гнать, как еретические. Просто не думать об этом!

– О чем? – нежный голос отвлек меня от размышлений, и я вскинул взгляд на жену.

Первой мыслью было, что она управилась быстрее, чем я ожидал, а второй,тоскливой, что в подол бирюзового платья с не очень глубоким декольте, хочется задрать даже больше, чем стянуть те черные шальвары.

Может, меня опоили? Или прокляли? Или, что уж совсем маловероятно, я с ничего вдруг начал влюбляться в собственную жену? Да нет. Чушь. Никакой любви! Этого блюда я в юности переел. Глубокая привязанность, уважение, общие интересы и физическое влечение – для сильного и надежного брака этого более, чем достаточно. А в любовь пусть играют восторженные юнцы да мечтательные барышни.

– О том, что я стану делать, когда выяснится, что все документы по делу Нахо и в самом деле пропали, - соврал я и устроил руку Синеглазки на своем лoкте.

– Да?
– Закусила губу и тревожно взмахнула ресницами.
– У тебя из-за этого неприятности будут?

– Не то чтобы, – на этот раз честно ответил я, - но кажется, все придётся начинать сначала. Видишь ли, мы не весь список успели проверить…

И не договорил, потеряв мысль, потому что Синеглазка вдруг проказливо улыбнулась – хотя я успел заметить, что она вообще не из смешливых, и улыбку из нее выбить сложнее, чем признание из иного разбойника, – и заговорщицким шепотом поведала:

– А ты верь в хорошее. Я вот всегда надеюсь на чудо.

– И помогает?

– как же! – Важно задрала нос. – Почти всегда.

– Ну, раз ты так говоришь, - не выдержав, рассмеялся я, - то так и быть. Попробую воспользоваться твоим советом.

Хотя подумаю, конечно, не раз и о чуде, и об удивительных советах, сопровождаемых странными улыбками,и о невинных-преневинных глазах жены. Потом.

Рассмеялся, пользуясь возможностью. Потому как знал, что в ближайшие несколько часов мне будет не до улыбок, даже если они предназначены Синеглазке. Ибо нападение на Управление – случай сам по себе из ряда вон, а уж чтобы кто-то рискнул разгромить мой кабинет… Хотя, признаться, зная, как сильно Гису любит преувеличить, я поначалу не представлял, каков же на самом деле масштаб трагедии.

До того момента, пока мы не свернули на улицу Первого Правителя, где располагалось здание Управления.

Поправка. Где когда-то располагалось здание Управления, потому что на этот раз по каким-тo неясным причинам, Гису умудрился дае преуменьшить. И после всего случившегося это строение было проще снести, чем отремонтировать. Не знаю, чем пользовались злоумышленники, магическим оружием или механическим, может быть каким-то тараном… Не суть. Но там, где когда-то были окна моего кабинета зияла огромная дыра, сквозь которую можно было видеть распотрошённые внутренности дома. А ещё невыносимo несло гарью, да так сильно, что у меня немедленно запершило в горле.

– Это кто же такой смелый и на свободе?
– пролепетала растерянно моя Синеглазка,и я удивлённо глянул в ее сторону.

– Что ты сказала?

Она пожала плечами и, перевязывая джу так, чтобы он закрывал нижнюю половину лица (между прочим, отличное способ частично избавиться от вони), пояснила, понизив голос до зловещeго шёпота:

– Ты же Чёрный Колдун. Палач. Твоим именем мамаши непослушных детей пугают, а тут кто-то решился на такое… Или отчаянный смельчак, или полный псих.