Я в таких случаях обычно ныряла. И в этот раз тоже не удержалась.

– Я мало что запомнила из событий той ночи.

– И слава Глубинным, - хрипнул голосом Танари, сжимая пальцами мою талию.

– Сомневаюсь, что всё было так ужасно.

Горько-сладкий медовый вкус наполнил рот, хотя Тан меня еще даже не поцеловал. Ещё? Ещё? Тихонький голосок здравомыслия и паники попытался вернуть мoзг домой, но я усилием воли раздавила этого плотоядного червяка. Хватит, за эти дни он мне и так всё нутро сомнениями изгрыз.

– Не... не хочешь мне напомнить?
– голос предательски дрогнул, выдавая моё напряжение.
– то я немного...

Изумлённо и недоверчиво, Тан уставился на меня,и я бы, наверное, рассмеялась из-за того, как комично он в этот момент выглядел, но отчего-то было не до смеха. Может, потому, что Колдун рывком прижал меня к себе, заставив встать на цыпочки,и прошептал, задевая ураганным дыханием губы:

– Дрожишь. Боишься?

– Не тебя, – ответила я, чувствуя катастрофическую нехватку воздуха и, как следствие, головокружение. Тоже весьма катастрофическое, потому что оно грозило перерасти в тяжёлое, весьма вероятно, хроническое заболевание, от которого у меня совершенно точно не было лекарства.

– Не меня, – выдохнул Колдун и вдруг шагнул к окну, увлекая за собой. – Иди сюда.

Придержал, помогая устроиться на краю подоконника, а потом дотронулся губами до моего рта. Это и поцелуем-то, в полном смысле слова, назвать было нельзя. Не то чтобы я в них сильно разбиралась, но воспоминания того утра еще были свежи, и я отлично помнила, как остро и ярко это может быть.

Сейчас тоже было приятно: от нежных касаний Тана у меня всё сладко обрывалось внутри, но это как после того, как ты побываешь в центре морского урагана, наблюдать за грозой над Большим зером. Вне всяких сомнений, красиво, но ты-то уже видел настоящую стихию. Страсть. Глубину.

– Не ёрзай, - велел Тан, а потом толкнул в стороны мои колени и вклинился между бёдер.
– Я и так на честном слове держусь.

– Просто мне...
– договорить не позволил, закрыл мне рот поцелуем, глубоким и жарким,именно таким, как мне запомнилось, а может быть, еще лучшим. Потому что в этот раз я даже не пыталась врать cебе, а откровенно и безыскусно наслаждалась. Тан лизнул мою нижнюю губу, слoвно прося позволения войти,и я послушно шире распахнула рот, вступая в захватывающую, порочную игру.

И вот уже кончик языка вытанцовывает на моём нёбе невидимые руны. Сладко,так сладко, что я не могу усидеть на месте, дёргаюсь навстречу Танари,и мужчина рычит мне в рот, сжимая пальцы на моих бёдрах, ещё ближе притягивая к себе, настолько близко, что он, пожалуй, может почувствовать мой влажный жар.

Мне самую чуточку стыдно, но я и не думаю возражать, пусть к Эйко катятся все сомнения! Живая вода, как же мне хорошо!

– Мне тоже, – со стоном соглашается Тан, расстёгивая мою рубаху и спуская её с плеч.
– Наваждение моё...

Горячо. Жарко даже. Но прохлада ночного ветерка не остужает, а наоборот, распаляет еще больше, окончательно cводя с ума.

Мужские губы блуждают по бесстыдно откинутой шее. Стыду не место там, где язык соблазняет своей медлительностью, а жадные руки сдирают одежды, оглаживают и сжимают. И я позволяю сильным пальцам исступлённо нежить чувственность моих сосков, ласкать пупочную ямку, скользить по поясу шальвар и, путаясь в завязках, пробираться внутрь.

– Тан!

– Я ничего такого не делал тогда, – хрипит он мне в губы. – Только целoвал. Немнoго.

Целовал... Если так,то...

Я тяну его за волосы к себе и сама прижимаюсь к губам раскрытым ртом. Судорожный вздох-всхлип.

– щё.

О чём я вообще думаю? Не думаю. Я – чистый восторг, я – воплощение экстаза на земле. Я точно знаю, чем бы ни закончился наш с Танари понарошечный брак, я не позволю себе сожалеть об этом восхитительном моменте. Может, других у меня уже и не будет.

– Обязательно будет, – заверил меня Тан и вдруг, противореча самому себе, замер.
– Что ты сказала? Повтори.

– Ещё, – безропотно повторила я. Живая вода… Я и представить не могла, что целоваться – это так здорово! Кажется, я даже почти готова понять Эстэри и то, почему она променяла меня на своего Кэйнаро.

– Проклятье! – выругался Танари и несдержанно добавил крепкое словцо.
– Не это.

Не это? А что тогда? Я вслух думала что ли? О чём? О восхитительных мoментах?

Обхватил пальцами мой подбородок и подарил нежный,томительный поцелуй.

– Синеглазка.
– Даже сквозь туман возбуждения я смогла уловить нотки сожаления в голосе Колдуна и напряглась. Сожаление – это не та эмоция, которую я могла от нeго ожидать прямо сейчас. Оно было чем-то неправильным, чужеродным. – Понарошечный брак? Ты серьёзно?