— Потрясающе! — воскликнул Морис. — Великолепно!

В этот момент открылась дверь, сначала раздалось тявканье, а потом на пороге появилась Констанция, но маленькая собачка всё равно шмыгнула вперёд неё.

— Мама… — прошептал Адриан тихо-тихо, что сам себе удивился.

— Сынок! — женщина бросилась к нему и заключила юношу в свои объятия. — Как же я соскучилась!

— Добрый вечер, леди Констанция! — поздоровался Гарольд. — Мы счастливы видеть вас в нашем замке. И от всей души благодарны за то, что приняли приглашение.

Женщина оторопело взглянула на свёкра, которого все эти долгие годы считала умершим. Стало не по себе, но она взяла себя в руки, улыбнулась, поздоровалась и поблагодарила за приглашение.

— Тяв-тяв-тяв! — лаяла Люсинда, крутясь у ног Адриана, и тот взял собачку на руки.

— Стало быть, это леди Люсинда? — спросил дед.

— Да, — ответил внук. — Правда, она прелесть?

— Правда, — умилился Гарольд. — Леди Констанция, позвольте представить вам моего дворецкого и старинного друга, мистера Мориса. Морис, это леди Констанция.

Они обменялись взаимными любезными «очень приятно», и Гарольд сообщил, что в это время, в основном, гуляют, и что-то шепнул на ухо Конни, и та засмеялась.

– Да-да! У меня его вообще сватали без зазрения совести! Одна даже розу подарила!

Адриан понял, о чём шутят дед и приёмная мать, и сделал вид, что не слышит. Он считал, что всё это преувеличено. Ну, обернулась одна, — ну, две! — по каким-то своим личным причинам, а близким юноши кажется, что это вслед ему. Сам же бывший невольник старался не обращать внимания: жутко-заниженная самооценка не позволяла ему воспринимать себя хотя бы адекватно, и даже, гуляя по городу, бедняга думал скорее о собственной ничтожности, а ни о том, кто на него заглядывается. Ему казалось, что прохожие просто удивляются тому, что люди идут с рабом под ручку, а его близкие думали, что те поражаются, до чего он прекрасен. А на самом деле правы были близкие… В это сложно поверить, это немыслимо и не правдоподобно, но всё же это было так: стоило только Адриану выйти на улицу, все смотрели на него, оборачивались вслед и провожали взглядами. Будучи сказочно красивым, выделяясь среди толпы необыкновенной внешностью, в душе он оставался жутко неуверенным в себе и старался не обращать внимания на взгляды прохожих. Ему казалось, что все понимают, что это раб, и смеются над его хозяевами. Даже если бы весь мир крикнул ему: «Ты ангельски прекрасен!», вряд ли бы Адриан поверил…

— Котёнок мой, пошли! — позвал дедушка, и это вернуло юношу в реальность.

Честно говоря, сэр Гарольд передразнивал Конни, назвав так внука, потому что тот так глубоко ушёл в себя, что не слышал, когда его позвали по имени. На «Адриана» не откликнулся, а на «котёнка» тут же!

Они отправились пить чай. Его Светлость велел накрыть в каминном зале. Из соседней комнаты за стенкой кто-то играл на пианино, горел огонь в камине, и в воздухе стояла чарующая атмосфера.

Уже сидя за столиком, Гарольд вежливо поинтересовался как дела у Конни.

Женщина рассказала, что недавно получили письмо из дома, из дома, где живут её родители… Но прислал его мистер Ральф, отец Геральдины. Пишет, что вышел наконец в отставку. Больше плавать не будет. Вернулся навсегда. Геральдина хотела уехать, но не смогла из-за последних событий… Эйлин съехала к отцу. Так короткими, обрывистыми фразами сообщила Констанция, а закончила такими словами:

— Мистер Стюарт подарил мне браслет. Вот! — она показала всем запястье. — Как благодарность за любовь и доброту, которой мы окружили его дочь… Рудольф уволился.

Адриан расстроился этой новости, а Гарольд спросил, кто это — Рудольф.

— Это садовник. Да, уволился. Испугался чего-то, что ли? Не знаю. Сказал, что внук «номер выкинул», и что «сейчас позарез нужен дома, потому что вправить мозги бунтарю под силу только его дедушке». Фелиция каждый день приходит с утра, а перед обедом уходит — они с мужем отправляются на прогулку. Он к нам крайне редко ходит. Фил вообще не появлялся с некоторых пор. Я так поняла, что с матерью поссорился.

— А как…как… хозяин…отец? — робко спросил Адриан, и голос его дрогнул.

— Нормально он. Бегает.

— Бегает? — удивился Гарольд. — Что это он? Спортом занялся? Ну, пусть укрепляет здоровье…

И хотел добавить «оно ему пригодится», но не стал. Конни засмеялась:

— Нет… не спортом. Его разве заставишь?!

«Видимо, я заставил его побегать, — подумал Его Светлость. — Ещё попляшет у меня!», а сам спросил:

— А что это за муж такой у Фелиции?

— Муж? — удивилась Конни и поняла, что они не знают, кто он. — Да, муж как муж. Хороший человек. Вы его не видели?

Гарольд улыбнулся и ответил, что нет, что даже имени не знают, но Фелиция обещала познакомить.

— Наверное, сюрприз сделать хочет, — улыбнулась Констанция, которая наперёд знала, какое это будет счастье для Адриана. — Потерпите. Узнаете… Познакомитесь…

Как вдруг кто-то постучал. Его Светлость, сам удивившись, разрешил войти. Лакей открыл дверь, и в комнату вбежала…Рози.

— Адриан! — радостно воскликнула девочка и бросилась к нему.

Дед и мачеха юноши удивлённо переглянулись, синхронно подняв брови. Молодой милорд встал с кресла, подошёл к гостье, присел, и малышка тут же обняла его. И только после того, как вволю пообнимала своего любимца, девочка поздоровалась с сэром Гарольдом и леди Констанцией. Это всех умилило.