«По сути, так и есть, – пытался он объяснить себе свое состояние. – Нельзя быть до конца спокойным, пока конверт с деньгами не будет в моих руках. Интересно, сколько она попросит за возврат денег? – задавался он вопросом. – Ну, уж точно не больше половины…»

Раздался звонок по внутреннему телефону.

– Синьор Бески, девушка, которая спрашивала Вас вчера…

– Проводи ее ко мне, Оливия, – нетерпеливо прервал Эдмондо секретаршу.

Сердце неконтролируемо забилось, и он попытался взять себя в руки, усмирить эти непонятные эмоции. В его жилах всегда текла достаточно холодная кровь, и он был удивлен той горячке, в которую впал теперь.

Через минуту, показавшуюся целой вечностью, дверь отворилась, и секретарша пропустила вперед девушку, а затем закрыла за собой дверь. Эдмондо почему-то продолжал делать вид, что напряженно разглядывает монитор компьютера. Потом поднял глаза.

Она была тоненькая, хрупкая, почти воздушная. На вид ей можно было дать лет 20. Синие джинсы, самая обычная футболка, сандалии и рюкзачок за спиной. Длинные распущенные каштановые волосы падали на плечи шелковистой волной. На лице не было ни следа макияжа, только, возможно, ресницы подкрашены. Но что его поразило сильнее всего, – это глаза. Большие и темные. А в их глубине – грусть и печаль, какая-то тоска и словно недоверие, настороженность. Она была похожа на пугливого олененка. Беззащитного, уязвимого и потерянного.

Он молча смотрел на нее, а в висках что-то неистово пульсировало.

– Buona sera, синьор Бески, я Анджела… – робко произнесла девушка.

Эдмондо вздрогнул, словно проснулся, наконец.

Девушка сняла рюкзак и через мгновение извлекла оттуда заветный конвертик.

– Salve15, Анджела, присаживайся, – предложил он, не заметив, что обратился к ней на «ты».

Она удивленно посмотрела на него. Потом подошла к столу и протянула конверт.

– Вот Ваш конверт. Не буду Вас больше отвлекать.

Эдмондо встал из-за стола. Ноги почему-то не очень хорошо слушались, а ладони стали влажными. «По-моему, я чрезмерно переволновался из-за этого конверта…» – пронеслось в его голове.

– Подожди, – сказал он, останавливаясь рядом. – Я хотел спросить тебя… – мысли путались в голове, он никак не мог сосредоточиться. – Что ты хотела бы в качестве вознаграждения? – произнес он на одном дыхании.

– Вознаграждения?! – сделались еще больше ее и без того большие глаза. – Разве за то, что я вернула вещь, принадлежащую Вам, я должна просить вознаграждение? – искренне изумилась она.

Эдмондо уставился на нее не менее изумленно. Он полагал, что любой человек попросил хотя бы шоколадку за проявление такой честности. Ведь сумма была очень крупной. Искушение просто оставить деньги себе смог бы преодолеть далеко не каждый.

– Но… Да… За твою честность… – бессвязно пытался он пояснить свой вопрос.

– Впервые слышу, чтобы за честность вознаграждали, – усмехнулась Анджела. Несколько мгновений она рассматривала его со странной смесью взволнованности и интереса в глазах. Потом смущенно отвела взор. – Вашего «спасибо» мне достаточно. Хорошего вечера, – улыбнулась она, краснея отчего-то и явно желая побыстрее уйти.

– Анджела, постой! – совершенно невольно сорвался с его губ возглас, и Эдмондо порывисто схватил ее за запястье. – Я все же хотел бы тебя отблагодарить…

Она испуганно посмотрела в его синие глаза. Он отчетливо видел, как ее охватила волна эмоций, которые сбили дыхание.

Рука в руке… Это произвело на обоих странный эффект. Какая-то дрожь, которая щекотала в грудной клетке или в животе.

Анджела на миг опустила взгляд на сомкнутые руки, потом снова посмотрела на Эдмондо, сглотнув комок, подступивший к горлу.

– Синьор… Вашего «спасибо» достаточно, – повторила она едва слышно. Потом перевела взгляд на часы, висящие на стене, которые издали короткий звон, сообщая, что время подкралось к пяти часам вечера. Тревога отразилась на ее лице, словно она вдруг обнаружила, что опаздывает куда-то. – Синьор, мне нужно идти, – решительно произнесла Анджела. – Хорошего дня.

Вырвав свою руку, она почти бегом бросилась к выходу. Легкая, воздушная, изящная… Открыв дверь, уже переступив порог, она вдруг нерешительно оглянулась, будто хотела в последний раз взглянуть на него. Он стоял посреди кабинета, неподвижный, словно красивая мужественная статуя, и смотрел на нее, не сводя глаз. Она тут же отвернулась, беззвучно прикрыла за собой дверь и исчезла из поля зрения.

Эдмондо несколько минут ошеломленно смотрел ей вслед. Было острое желание окликнуть девушку, но однотонная поверхность двери наводила на мысль, что, может быть, он сейчас пережил некий транс, а девушка была всего лишь иллюзией, ангелом, спустившимся откуда-то.