В исследовании участвовали 503 жителя Санкт-Петербурга, мужчины и женщины в возрасте от 18 до 70 лет. В основу выделения групп были заложены 2 критерия: форма девиации (внешне деструктивная или ауто-деструктивная) и степень выраженности девиации (от средней, совместимой с жизнью – до реально угрожающей самой жизни). В результате были сформированы четыре изучаемые группы:

1. группа осужденных с криминально-агрессивным поведением (100 человек – 43 женщины и 57 мужчин), отбывающих наказание в исправительных учреждениях Санкт-Петербурга за убийства и тяжкие телесные повреждения, признанных вменяемыми по результатам психолого-психиатрической экспертизы;

2. группа с наркозависимым поведением (96 человек – 30 женщин и 66 мужчин), с установленным диагнозом «опийная наркомания» и проходящих реабилитацию в медико-психологических центрах Санкт-Петербурга и Севастополя, со сроком ремиссии от месяца до 9 лет;

3. группа с алкогольной зависимостью в форме бытового пьянства, диагносцированного на основе поведенческого интервью, без признаков социальной дезадаптации (113 человек – 40 женщин и 73 мужчины),

4. группа, состоящая из лиц без каких-либо проявлений девиантного поведения (194 человека – 107 женщин и 87 мужчин).

Очевидно, что первые две группы отличались тяжелой степенью девиации, третья – легкой, четвертая – отсутствием девиации. Таким образом, все изучаемые лица расположились на оси «тяжелая девиация, сопровождаемая социальной дезадаптацией – неосложненная девиация без признаков социальной дезадаптации – норма».

Для оценки итрапсихической динамики и межличностных отношений лиц с девиантным поведением была разработана и апробирована методика комплексной диагностики, включающая: биографический метод, поведенческое интервью (модификация Е. В. Змановской); методику социальной фрустрации или неудовлетворенности различными аспектами жизни, адаптированную в НИИ им. Бехтерева; «шкалу совестливости» – опросник ориентации на выполнение нравственно-правовых норм в версии Ямпольского; тест субъективной оценки стиля и структуры межличностных отношений Т. Лири; тест психологических защит «Индекс жизненного стиля» Р. Плутчика, Г. Келлермана; методику субъективной оценки детско-родительских отношений (модификация Е. В. Змановской).

Последняя создана на основе семантического дифференциала Ч. Осгуда, раскрывающей восприятие родительских фигур по шести шкалам: теплота; забота; близость; поддержка в адаптации; авторитет; требовательность.

В результате использования перечисленных методик были выделены общие свойства девиантности личности, встречающиеся одновременно при всех изучаемых формах поведенческих девиаций [2; 3].

Первым свойством девиантности является социальная фрустрация или низкий уровень удовлетворенности различными аспектами жизни.

Общая неудовлетворенность жизнью характерна для всех лиц с различными формами девиации. На наш взгляд, социальная фрустрация не является прямым следствием низкого качества жизни. Фрустрация представляет собой устойчивую личностную черту, вероятно, формирующуюся уже на ранних этапах онтогенеза, которая сопровождается: высоким психофизическим напряжением, низкой эмоциональной толерантностью к фрустрации или препятствию на пути реализации актуального желания, повышенной чувствительностью к негативной оценке извне, нетерпимостью к отказу.

Наряду с высоким уровнем социальной фрустрации в случае девиантного поведения были выявлены качественные и количественные изменения нравственно-нормативного сознания (нормативных установок).

Зафиксировано последовательное снижение ориентации на выполнение социальных норм в направлении: «группа нормы – группа с алкогольной зависимостью в форме систематического пьянства – группа с наркотической зависимостью». Уровневые различия между группой нормы и группой с наркозависимостью статистически значимы (0,01). В группе с насильственно-криминальным поведением респонденты усиленно демонстрировали стремление выполнять законы и правила, что привело к максимальному повышению количественных показателей по данному признаку в сравнении с другими группами. Другими особенностями нормативного сознания лиц с криминальной направленностью являются стремление к самооправданию и категоричность в моральных оценках.

Одновременно с этим при девиациях выявлены структурные нарушения нормативного сознания в форме изменения индивидуальных мотивов поведения. В норме для людей оказались наиболее важны такие мотивы социального поведения, как: обязательность выполнения законов, справедливость и неизбежность наказания, соблюдение принципов нравственности и морали, высшие чувства – стыд, долг, ответственность. В случае с девиантным поведением субъективная ценность нравственных принципов и групповых норм снижается, при одновременном повышении значимости биологических и индивидуальных мотивировок, таких как: страх наказания, риск, физиологическое удовольствие, доминирование.

В межличностных отношениях людей с девиантным поведением по мере усиления девиации нарастают такие негативные тенденции как агрессивность и подозрительность. Во всех группах с девиациями показатели агрессивности и подозрительности (по соответствующим шкалам опросника Т. Лири) превышают аналогичный коэффициент группы нормы. В соответствие с литературными данными суммарное повышение баллов по данным характеристикам можно интерпретировать как повышение конфликтности личности в ситуациях межперсонального взаимодействия. Данную особенность мы обозначаем как оппозиционную предиспозицию личности с девиантным поведением. Это означает, что лица с девиантным поведением или внутренней склонностью к нему становятся в оппозицию к окружающим людям, проявляя такие качества как: общее недовольство жизнью, несогласие с существующими законами и правилами, недоверие к людям и ожидание угрозы с их стороны, защитная агрессия и агрессивное поведение.