Карине только и оставалось, что качнуть головой. Кому-то хватило ночи на диване в гостиной, что начать заявлять на нее свои права.

Говорить об этом она не стала. Оставив Игната на кухне, вышла в коридор, уже там дав команду впустить посетителя.

– У нас…

Расслабилась Карина рано. Вошедший Старостин фразы не закончил, упершись взглядом в решившего пощекотать всем нервы Корзуна.

– Что у нас? – поторопила она, сглотнув смешок. Как все выглядело со стороны, прекрасно представляла.

– Еще одно убийство у нас, – потянув носом воздух, все-таки закончил Артем. – Блинчики?

– Голоден?

Про еще одно убийство она не пропустила, но и лишить себя возможности слегка осадить Игната, не могла.

– Я еще не ложился, – вроде как невпопад произнес Старостин. – Тебя ждет полковник, – не оставив паузы, вновь посмотрев он ей за спину. – А мы на место.

– Кто? – прежде чем развернуться, чтобы взять пиджак и сумку, уточнила Карина.

– Капитан, – сглотнув, поморщился Артем. – Гостиница «Близа».

– Неожиданно, – подошел к ним Корзун. Встал за плечом Карины. Хорошо еще, обошлось без рук, а то бы только и оставалось, что вешать ярлыки.

– Вот и я говорю, неожиданно, – многозначительно протянул Старостин. – Я тебя…

– Подожди, – остановила его Карина. Повернулась к Корзуну: – Код доступа я тебе сбросила. Закроешь.

Вместо ответа Игнат хмыкнул и подмигнул Артему. Мол, так понятнее?

Заострять на этом внимание Карина не стала. Оставив мужчин разбираться между собой, заглянула на кухню. Переложила оставшиеся блинчики в ланч бокс, бросила его в сумку и, прихватив и пиджак, и плащ, вернулась в коридор.

Старостина там уже не было, но приоткрытая дверь намекала, что далеко он не ушел.

С последним Карина не ошиблась. Артем ждал на лифтовой площадке. Стоял, прислонившись плечом к стене. Когда она появилась, отстранившись, направился ей навстречу. Забрал сумку. Когда она справилась с пиджаком, помог надеть плащ.

Все это молча. Да и выражение лица…

Выглядел он обиженным. Словно она ему что-то обещала.

Заговорил, когда вошли в лифтовую кабину. Дождался, когда сомкнутся створки, повернулся, глядя исподлобья:

– Что у тебя с ним?

Вот ведь…

Ситуация была из тех, когда либо смеяться, либо в морду.

С первым были проблемы – не до смеха, со вторым…

– Ничего, – твердо посмотрела она на Артема.

– Это хорошо, – не дав ей продолжить, «успокоился» Старостин. – Корзун, конечно, неплохой мужик, но не для тебя.

– Это кто…

– Это была шутка, – неожиданно легко хмыкнул вдруг Артем. – А если серьезно…

Лифт остановился, створки опять разошлись.

Старостин пропустил ее вперед, тут же пристроившись рядом:

– Там все выглядит, как самоубийство, но…

– Но… – преградив ему путь, остановилась Карина.

Старостин нахмурился, замялся…

– Что ты успел натворить? – поторопила Карина, догадываясь, что без особых причин подобные паузы не выдерживают.

– Сразу и натворил… – вроде как недовольно проворчал он. – Ноги я ему приделал, – не дав ей высказаться по этому поводу, продолжил Артем. – На момент смерти капитан в номере был не один. Мой человечек…

– Тебя прикрыть? – сообразив, чем была вызвана заминка, уточнила Карина.

Оперативная необходимость – оперативной необходимостью, но действовать без постановления…

– Уже разобрался, – качнул головой Старостин. – Гнилая история, – твердо посмотрел он на нее.

Карина и хотела бы что-нибудь сказать…

А что тут скажешь, когда действительно… гнилая.

***

Висельников особый не любил. Висельников этого не скрывал. Постукивая пальцами по столу, смотрел на Игната исподлобья, словно решал, что с этим залетным делать.

Серость за окном – тяжелое серое небо сливалось с серым же морем, дополняло впечатление, добавляя ему акцентов.

Корзун с подобным отношением сталкивался неоднократно, так что если и не привык, то научился не обращать внимания.

Бывало, конечно, что и задевало, но в последнее время все реже.

– Значит, наши столицу уже не устраивают, – наконец произнес полковник, отведя, наконец, взгляд в сторону.

Игнат хотел сказать, что это – другой случай, но Висельникова его точка зрения не интересовала:

– Обидишь Карину, я сделаю твою жизнь еще более грустной, чем она есть сейчас. Понял? – вновь посмотрел он на него.