Все в рамках приличий, ненавязчиво, но с упорством, достойным лучшего применения. Однако и Эрик не лыком шит. Отговаривался тем, что все это очень личное. Что он сирота, и вспоминать семейные дела ему просто не хочется. И вообще, давайте поговорим о чем-нибудь другом. Других тем, впрочем, оказалось достаточно, а под конец обеда разговор зашел о технике пилотирования фрегатов, и Эрик, что называется, поймал волну.

– Я же пилот ударных ракетоносцев, – улыбнулся он женщинам. – Люблю, знаете ли, скорость и маневр.

– Это вы, Эрик, не летали еще на сибирских атакующих корветах, – усмехнулся в ответ Павел. – Вот где скорость и маневр, но, увы, люди не совершенны, не выдерживают перегрузок, приходится ставить ограничители.

– Можно посмотреть характеристики, или это военная тайна?

– Да нет, – пожал плечами Павел. – Вы же, Эрик, теперь, вроде бы, наш союзник.

Эрик посмотрел на голографическую развертку, пробежался взглядом по столбцам цифр, остановился на общей схеме, компоновке, характеристиках двигателей и брони. Сибирский атакующий корвет был на четверть меньше ракетоносца типа «Вулкан», но имел боевые характеристики выше «кабира», почти дотягивая до легких крейсеров переходного класса типа «Эгид».

– Красивая машина, – уважительно заметил Эрик, подводя итог своему исследованию. – Разумно скомпонована, и экипаж почти в два раза меньше, чем у наших ракетоносцев. Броня внушает. Двигатели, словно, из сказки. Из минусов – только размеры ракет, соответственно, и боеголовка маловата. При прямом попадании в корпус крейсера пробьет только внешний корпус, так что придется пускать две – одну за другой. Тогда есть шанс…

– Одну за другой? – нахмурился Павел. – Разве взрыв первой не уничтожит вторую?

– Вторая должна войти в ту же самую точку, что и первая, но с задержкой в несколько миллисекунд, – объяснил Эрик. – Я так при Фронтире обездвижил крейсер «Азам».

– Красивая атака, – без улыбки и лишнего веселья заметила Алена. – Я много раз просматривала запись, но этого момента не видела. Там показан только пуск первой ракеты.

– Фильм монтировал не я, – развел руками Эрик. – Я тогда, если честно, двадцать семь часов в полной отключке провел. Все самое интересное пропустил.

– Двадцать семь часов? – нахмурилась Ирина. – Постойте, Эрик! Вы что шли на «подпрыжке»?

– Не могу комментировать, – сразу же подобрался Эрик.

– Да, и не надо! – криво усмехнулся Павел. – Чем еще можно довести свою нервную систему до коллапса?

– Ты это выдержал? – У Алены даже краска с лица сошла. – Ты…

– Я пробовала один раз, – тихо сказала Ирина. – Две минуты полета, девять часов беспамятства и еще две недели в постели. А у вас, Эрик, было, по моим прикидкам, не менее девяти минут на прорыв периметра… Как вообще живы остались!

– Божьим промыслом, – пожал плечами Эрик, вспомнив ужас той атаки.

«Белый шум», от которого, казалось, закипает мозг… судороги, прокатывающиеся волна за волной по всему телу… И еще перегрузки… Семь «же» и резкий переход на восемь…

– Ты верующий? – удивленно вскинула брови Алена, услышав одну из любимых присказок Эрика.

«Божьим промыслом, и что здесь такого?».

– Не думаю, – ответил он вслух. – Во всяком случае, не в общепринятом смысле слова…

Обед. Осмотр крейсера. Он, как и ожидалось, оказался меньше, чем «Клив-Солаш», но тоже внушал уважение. Беседа с пилотами в рубке. Разговор тет-а-тет с Ириной Ма в ее кабинете с мягким прощупыванием перспектив сотрудничества между империей и республикой, словно это Эрик, а не адмирал Север, возглавлял имперскую миссию. И, наконец, Эрика оставили в покое и отпустили «баиньки». Он прошел в гостевую каюту, своими размерами и отделкой живо напомнившей ему виденные пару раз в жизни адмиральские каюты, принял душ и, не одеваясь, устроился за терминалом компьютера. Сегодня у него появился повод заглянуть поглубже в совершенно неизвестные ему до сих пор историю и культуру республики Сибирь. Но поработать «от души» не получилось. Мурлыкнул зуммер дверного замка, и Эрик усмехнулся, прикидывая, насколько он прав. Было бы с кем, побился бы об заклад. Но не с кем, да и незачем. Не стал бы Эрик делиться подобными предположениями с посторонними людьми. С близкими, впрочем, тоже, но уже из совершенно иных соображений.

– Слушаю вас, – сказал он вслух, активируя дверное переговорное устройство.

– Это я, – ответила женщина. – Или не ждал?

– Ждал, – усмехнулся Эрик, отпирая дверь. – Входи, я только что-нибудь надену.

– А смысл? – спросила Алена входя в гостиную. – Или ты любишь, чтобы тебя раздевала женщина?

– Давай, я все же хоть трусы натяну, – ответил он из спальни. – Или ты предпочитаешь, сразу в постель?

– Постель – это тривиально, – хохотнула женщина, входя в спальню. – Ну и зачем это надо было делать? – покачала она головой, рассматривая Эрика, который только-только успел натянуть трусы. – Или ты хочешь, чтобы, снимая с тебя трусы, я «посмотрела на тебя эдак снизу-вверх»?