В том, что Алена придет к нему в каюту или, для разнообразия, пригласит его к себе, Эрик практически не сомневался. Очень уж недвусмысленные взгляды бросала на него женщина, слишком уж двусмысленные реплики слетали с ее прекрасных губ. Так что у Эрика было достаточно времени, что обсудить с самим собой довольно широкий спектр вопросов, сводившихся, на самом деле, к одному, но зато кардинальному – к вопросу верности. Для него было очевидно, что он любит Веру, и, хотя они не приносили друг другу супружеских клятв, Эрику казалось, что, переспав с другой женщиной, он совершит акт измены. Чего здесь было больше? Наивности или юношеского максимализма? Чувства долга, как он его понимал, или романтической преданности тому, кто стал для Эрика более чем другом? Всего понемножку, наверное, и еще полста причин. Тем не менее, весь прошлый год в училище ВКС Эрик соблюдал установленные им самим себе правила «безоговорочного целибата», хотя возможностей «погулять» было более, чем достаточно.

О том, что он неправ, или, как минимум, не совсем прав, он узнал за пару недель до начала войны. Предполагая провести отпуск с Верой в имении «Омут Планка», Эрик решил восполнить пробелы в образовании. В этом смысле, он не видел большой разницы между техникой пилотирования и сексом. И там, и там, имелась теоретическая составляющая, которую можно и нужно изучать, и практическая сторона дела, которую, в худшем случае, можно вообразить, глядя на действия других, а в лучшем – опробовать на виртуальном имитаторе, благо специфические программы существовали едва ли не на все случаи жизни. Тогда-то Эрик и узнал, что кроме «техники», существует еще и этическая составляющая вопроса. Не то, чтобы он не догадывался об этом прежде, но все-таки разъяснения, данные по этому поводу главным психологом ВКС контр-адмиралом медицинской службы профессором Бернардом Герцем, давали ответы практически на все вопросы этики секса, которые мог задать себе офицер военно-космических сил. И, если прежде Эрик отнесся к словам адмирала Герца с известным скепсисом, события последнего времени позволили ему понять наконец, о чем говорил маститый психолог.

Герц предлагал четко разделять любовь и секс. Любовь, по его мнению, сильное и важное чувство, которое благотворно влияет на качество секса, но может существовать и само по себе без какой-либо связи с физиологией, хотя в последнем случае возможны негативные последствия для организма человека. Секс, в свою очередь, это чистая физиология, которая желательна в случае разделенной любви и, более того, способна усилить чувства влюбленных, но прекрасно существует сам по себе, не нуждаясь в подкреплении со стороны чувств. Длинные и неглупые рассуждения профессора сводились к простой констатации фактов. Люди различаются по своей сексуальной конституции, у них разное либидо, которое к тому же подвержено влиянию множества факторов. Грубо говоря, человек со слабым либидо, да еще и занятый сложной работой или находящийся в состоянии сильного стресса, легко справляется с «соблазнами» и может без труда соблюдать вынужденный целибат астронавта, подолгу находящегося вдали от любимого человека. Соблюдение верности в этом случае в большей мере связано с физиологией, а не с моралью, даже если сам человек думает иначе. Однако у людей с сильным либидо все происходит с точностью до наоборот. Чем больше стресс, тем сильнее половой аппетит. Разумеется, все это можно снивелировать с помощью специальных медикаментозных средств, но ничего здорового в этом нет, да и помогает не всегда. Поэтому у офицеров ВКС с верностью супругам или постоянным партнерам – серьезные проблемы. Адмирал Герц полагал, однако, что проблемы эти вызваны неправильным пониманием взаимосвязей между чувствами (любви, долга и прочего в том же духе) и секса. Но если вы способны отделить одно от другого, все противоречия снимаются сами собой. Однако и хвастаться тут нечем. Чем меньше знает ваш партнер о сексе на стороне, тем лучше. Или согласно старой флотской поговорке, «все, что происходит в походе, пусть в походе и останется».

Умом Эрик все это понимал, но принять душой такой подход к любви и сексу ему мешали некоторые соображения личного порядка. Впрочем, в конце концов, он разобрался и с ними. Вопрос ведь прост: как он сам отнесется к тому, что где-то там, в своем «походе», Вера тоже с кем-нибудь переспит? Исследовав свои мысли и чувства по этому поводу, Эрик с удивлением обнаружил довольно странный ответ. Никак. Потому что его это не касается до тех пор, пока не касается их любви. А секс… Конечно, лучше бы ему об этом просто не знать, но было бы неправильно запретить человеку есть и пить в чужом доме, только потому, что теоретически – не здесь и не сейчас, а где-нибудь когда-нибудь, – ты можешь приготовить ему свой замечательный обед.

– Ты хорош! – признала Алена, едва немного пришла в себя и смогла говорить, не задыхаясь.

– Я старался, – улыбнулся Эрик, довольный тем, что, вполне удовлетворив женщину и получив немереное удовольствие сам, он «даже не запыхался», не говоря уже о прочем. Похоже, его организм действительно брал верх над недугом. Не так быстро, как хотелось бы, но все-таки брал.

– Ты ведь заметил разницу? Не мог не заметить!

– О чем ты? – Эрик перевел взгляд на женщину.

Алена была чертовски хороша, особенно сейчас, когда глаза ее сияли, а губы, словно бы, припухли. Нагота ей шла, как самое красивое платье, возможно, еще и потому что боярыня Бороздина ее не стеснялась. Напротив, зная себе цену, она гордилась своим телом, своей наготой.

– Тебя влечет ко мне, не правда ли?

– Что за вопрос?

– Нет, я не о сексе, – усмехнулась Алена. – Хотя и о сексе тоже. Но прежде всего, поговорим о влечении. Тебя влечет не только ко мне, разве нет?

«Вот, черт! – Получалось, что это не его субъективное ощущение. – Но неужели она чувствует то же, что и я?»

– Что ты имеешь в виду?

– Ирина, я и Павел, – женщина чуть прищурилась, вглядываясь Эрику в глаза. – Две женщины, один мужчина.

– Я не…

– Эрик! – остановила его Алена. – Ну что ты, в самом деле! Кого ты хочешь обмануть? Нас или себя? Нас не получится. Мы все трое чувствуем тебя так же, как ты нас. «Притяжение» и «отторжение», ведь так?

– Допустим, – кивнул Эрик. Ему не хотелось этого признавать, но, похоже, все так и обстояло. И значит, закономерно вставал вопрос, что это такое? – Ты знаешь, почему?

– Я знаю только, что до встречи с тобой нас было всего трое, – женщина протянула руку и взяла брошенный в изголовье кровати кожаный портсигар Эрика. – Сначала, встретились мы с Ириной. Много позже я случайно столкнулась с Павлом. Мы не афишируем этот факт, и тебе не стоит. Ты умный человек, и, насколько я поняла, никого не подпускаешь к себе слишком близко. Удивлюсь, если у тебя есть постоянная подруга, хотя, видит бог, ни одна женщина, у которой есть глаза и уши, а между ног не один только мочеиспускательный канал, не пропустит такого, как ты, мимо себя, не попробовав прежде уложить в постель.