От Грачева исходил саднящий привкус вины и огорченности. Интересное сочетание, многообещающее. Доктор помялся еще немного, собираясь с мыслями, а потом все же решившись, ответил.

— Да, глупость какая-то… Помнишь, девчонку ту? В пальто светлом, которая?

— Помню, конечно.

Как будто можно такое забыть. По крайней мере, за такой короткий срок.

— Я все-таки не послушал тебя, приписочку в отчет сделал, что магический отпечаток нашел… Вот, и они нашли. Да только уже след твоей магии. А потом еще Белов забрал все твои дела и на перепроверку отправил. А все после кулончика того. Как рука-то, кстати?

— Рука на месте… Уже не болит.

От глупости положения, в котором внезапно оказался, Чернорецкий даже улыбнулся. Всерьез воспринимать творящийся цирк было уже невозможно. Спихнуть на него все, что он сам и пытался объединить в одно дело? Прекрасно, превосходно, восхитительно. Кошмар.

— Это хорошо. И хорошо, что мы с тобой сейчас встретились. Не стоит тебе в Комитете пока светиться. Сам знаешь, сплетников у нас полно…

— Семен в восторге, наверное…

— Семен?

— Да дежурный, — отмахнулся Марк. Это исключительно мысли вслух. — И кто занимается моей… мм… разработкой?

— Артем. Под руководством Белова. Не как обычно, а с полным контролем с его стороны, — нехотя признался патологоанатом. И увидев опасно заострившиеся черты лица у эмпата, предостерег: — Маркуша, ты только глупостей не делай, ага? Послушай старого доктора, опасно это. И для здоровья и для репутации. Усугубить, так сказать, можно.

— Мою репутацию уже ничем не усугубишь…

Скорее уж она все усугубляла…

Некромант прожигал взглядом стену соседнего здания за парковкой. Цель не прожигалась, но и от тяжелых дум не отвлекала. Кипящая и ядовитая ярость поднималась из глубины сознания, но затуманивать разум маг ей не дозволял. Наоборот, злость черным контрастом оттеняла мысли, делая их резче, быстрее, давала уловить малейшие детали. Маг медленно затянулся дымом, уходя в полутранс. Перебирая сейчас в памяти материалы, над которыми работал совсем недавно, Чернорецкий пытался проследить, как именно можно связать это с ним. И логика подсказывала, что вполне легко и непринужденно. Он был некромантом, довольно легко работал с Пустотой, работал в Комитете и имел ниточки к лабораториям и материалам, а еще имел прямую связь с тремя спорными делами… Убийство Пустого на остановке, иссушенный труп Пустого в парке и история с амулетом и порталом. Да, он идеально укладывался в схему, которую сам же и искал все это время. За исключением одного маленького нюанса. Вернее, двух, если все же вспомнить, что он не виновен.

В любом случае, кроме разрозненных фактов и догадок, что это он, у Комитета ничего не было. И они не вызовут его, пока не нароют чего-то посерьезнее. И даже тогда постараются действовать осторожно. А то ведь репутация…

— Поезжай-ка лучше домой, — ласково посоветовал Андрей. — Повторюсь, не к добру тебе сейчас тут появляться, только слухов больше станет. А это и на факты может повлиять…

Чернорецкий кивнул. Совет хороший. Мать лучше вытащить куда-нибудь или к ней домой съездить.

— А ты почему так уверен, что я не виновен? — саркастично усмехнулся Марк.

Грачев дернул плечами, что смотрелось комично и угловато в объемной куртке:

— Знаю.

— И откуда же? — с темным оттеночком вкрадчиво уточнил Чернорецкий.

От доктора оттеночек не укрылся, и он повернулся, прямо глядя в глаза некроманта:

— Обижаешь, Марк. Мне на старость лет совершенно неинтересно нагружать себя работой.

Парень коротко рассмеялся, оценив иронию. Действительно. Сначала убей, потом вскрой и отчет напиши… Да и человеком Грачев был наредкость ценящим жизнь. Как свою, так и окружающих. И некромантом, несмотря на профессию, не являлся, так что даже соблазна использовать ценный ресурс в виде энергии смерти не было.

— Извини. Привычка, — смягчился Чернорецкий, докуривая. Андрей медленно понимающе кивнул. — Поеду я. Если что, звони.

— И ты звони, если что, — правильно уловил намек патологоанатом. — И желательно один не оставайся. Для алиби, а то мало ли чего.

— Я не остаюсь, — подумав о Еве, Марк улыбнулся. Пожалуй, им обоим очень повезло познакомиться.

Распрощавшись с Грачевым, Марк вернулся в машину и позвонил Камилле. Она сама спустилась на парковку и забрала документы.

— Нашел что-нибудь?

Выглядела колдунья безумно уставшей. И скорее всего, в этой усталости не малую роль сыграл бедовый сын. Камилла лишь отчасти смогла узнать что-то о расследовании, велось оно тихо и тайно, тут даже связи и работа в Комитете не помогали.

— Нет, все это сказки и фантазии. Я уверен, что ни у одного из этих магов не получилось воспользоваться порталом, не говоря уже о том, чтобы выкачать какую-то энергию из Пустоты.

Камилла достала из пакета и пролистала папки.

— А дело Константина?

— Я оставлю его ненадолго у себя. Сейчас как раз разбираю его записи в кабинете. Думаю, его интерес к Пустоте был связан исключительно с проклятием и возможностью его замедлить или снять.

Колдунья убрала пачку папок обратно и прикусила губу.

— Марк… Если кто-то узнает, что материалы у тебя, могут неправильно понять. И учитывая, что ты оказался под подозрением, у архива могут запросить эти бумаги.

Чернорецкий поморщился.

— Не драматизируй.

— Я не драматизирую. Просто я уже видела, к чему может привести подобная легкомысленность.