– Вам серьёзно угрожают? – Изумился Лиам.

– Ещё как… – Кивнул Мирком.

– Ну, не совсем угрожают, дорогой. – Поправила мужа Эми, похлопав его по плечу. – Я бы сказала: бесконечно напоминают о неизбежности нашей печальной участи. Но не будем при детях на эту тему…

Заметив большие испуганные глаза Паула, Мирком затих. Лиам и Эльвин тоже озадачено примолкли, поняв, что у друзей, оказывается, проблем куда больше, чем у них самих.

Эмили занялась приготовлением чая.

Дети вяло ковыряли ложками в тарелках, никто не мог есть кашу с явным привкусом горечи. Рори положил голову на стол и, оставив нетронутую кашу в покое, принялся безрадостно оглядывать тесную кухоньку.

Горы грязных тарелок и подпалённых кастрюль соседствовали со связками чеснока и стопками полотенец. Веники, тазы и щётки хаотично расположились на шкафах и упирались в потолок. Полки и шкафчики на стенах были развешаны криво и беспорядочно. По углам пылились какие-то мешки и вёдра.

Вся обстановка была так непохожа на то, что Рори привык считать кухней, что мальчик был совсем растерян. Оказывается, как он понимал теперь, не во всех кухнях есть большое окно, увитое душистым горошком и бочонок в котором можно купать игрушки и пускать кораблики. Другие дома устроены совсем не так, и люди здесь живут довольно странно.

– Бедный Рори, – засмеялась Эмили, заметив взгляд малыша, – всё никак не поймёт, в какой захолустный край его завезли.

– Ничего, – сказал Мирком, – когда я приехал сюда в первый раз и мне сказали, что теперь я буду здесь жить, у меня вообще волосы дыбом встали. Из депрессии месяц вылезал. А потом как-то привык…

– Смирился, точнее. – Лицо Эмили внезапно погрустнело. Она снова кинула быстрый взгляд на Рори, а потом, как будто устыдившись чего-то, опустила глаза и зачем-то принялась тщательно вытирать Паулу рот краешком своего передника.

– Вы не думайте, – немного помолчав, проговорила она, обращаясь к друзьям, – что мы живём как поросята и совершенно не следим за порядком. Дом перешёл к нам в ещё более плачевном состоянии. Новую мебель, будь ты хоть трижды богачом, здесь не купишь нигде. Мы с Миркомом сделали всё, что смогли, чтобы внести в этот спичечный коробок хоть капельку уюта, но в таких условиях это совсем непросто.

– Эми, ну что ты… – Попыталась остановить её Эльвин.

– Я бы с удовольствием вымыла всю грязную посуду, но вода у нас приносная, и её едва хватает на самое необходимое. Я уже не говорю о том, что в засуху нужно поливать огород, а то солнце сожжёт и то немногое, что с трудом вырастает на этой глинистой почве. А что до этих вещей, рассованных по всем щелям… так для них просто нет места в нашем ящике под названием «дом».

Эми всхлипнула. Рори с удивлением наблюдал, как по щекам жизнерадостной тёти Эмили покатились серебряные слезинки-горошины и она, устав вытирать их рукой, просто спрятала лицо в платок.

– Мили, не надо… – Мирком взял жену за руку и легонько погладил её пальцы. – Пожалуйста… Что же теперь поделаешь?

– Мы даже не думали упрекнуть вас в чём-то! – Расстроенная Эльвин пыталась дотянуться до подруги через стол. – Как можно!

– Да я уже и не плачу! – Эми убрала платок с лица и попыталась улыбнуться. – Просто бывает находит когда оглядываюсь по сторонам. В повседневной суете иногда и забудешь, в каких условиях брошен с детьми на произвол судьбы. Тут каждый день не то что жить, а как выжить не знаешь. – Она вздохнула, и теперь, кажется, совсем успокоилась. – Ладно, будет и на нашей улице праздник! Давайте чай пить.

Мирком убрал со стола тарелки с кашей и разлил чай. Эми достала из навесного шкафа вазочку с пряниками и карамельками, и голодные дети мигом накинулись на сладости.

Под рубашкой Лиама что-то зашевелилось, и сонный Кланки вывалился на стол из-за воротника хозяина. Паул и Ритлин подскочили от неожиданности.

Весь вид зверька, маленького пушистого розового комочка, его чёрные глазки-бусинки, его ушки-антеннки и крохотные когтистые лапки так сильно впечатлили детей, что они от удивления забыли всё на свете.

– Боже мой, кого я вижу! – Всплеснула руками Эми. – Это же мой дружок, мой милый мохнатый Кланки!

– Точно Кланки. – Обрадовался Мирком. – Даже не верится!

Наперегонки, кто раньше дотянется, супруги бросились к зверьку. Эми успела первая, и, схватив сюданфлафа, стала гладить его и прижимать к лицу.

– Как же давно мы не виделись! Так давно! И почему ты его раньше не достал, Лиам?

– Так он спал. А сейчас, видимо, почуял сладости и вылез подкрепиться.

Эми потрепала шерстку зверька.

– Ах ты мой мохнатый! Всё так же любишь покушать.

– Ну, значит он совсем не изменился. – Подхватил Мирком. – И это хорошо.

– Угощайся, Кланки, угощайся! – Эмили посадила сюданфлафа рядом с вазочкой, и малыш без всякого стеснения принялся за самый большой пряник.

– Мама! Мама! Мятик! – С восторгом запищала Ритлин, тыча пальчиком в Кланки, который от испуга попытался зарыться в вазочке. Паул, который пока не умел говорить, просто радостно захлопал в ладоши.

– Да не мячик это вовсе! – Объяснил детям Мирком. – Это такой круглый зверёк.