А вот для Трэша – это загадка.

Да для него здесь всё сплошная загадка. Взять хотя бы местных туземцев. Он полагал, что со здешним экспедиционным корпусом мало кто из них сотрудничает. Однако, нарывается на муров повсюду. Их тут столько, что они считают себя хозяевами этой земли. С преувеличенной наглостью действуют, совсем страх потеряли.

Похоже, за восемь лет, вычеркнутых из жизни Трэша, здесь много чего поменялось.

И вряд ли только здесь.

Значит, придётся срочно навёрстывать потерянные годы. Собирать и собирать информацию. Нельзя тыкаться во всё вслепую. Он, действуя наобум, уже едва не погиб. Повезло, что внешники сами не поняли, с чем имеют дело, сильно тупили, тормозили, слишком поздно добрались до машины. Знай они, как обстоят дела, быстро стянули бы в опасный район всё живое. И тогда бы Трэша ничто не спасло.

Если он здесь полноценно не освоится, это место так и останется чужим и страшным.

Он очень опасен. Но он здесь не хозяин.

И это надо исправить как можно быстрее.

Мертвячка, приглушенно урча, ползла по тропе. Голая, полностью вывозившаяся в грязи, с причёской, превратившейся в комок мусора, скреплённого спутавшимися волосами, она выглядела омерзительно. И естественно, жалко, потому как способ передвижения выдавал крайнюю степень слабости. Трэш уже знал, что такие несчастные особи туземцев не напрягают. Даже голос заражённого столь невеликого уровня не слишком страшен, потому как далеко не разносится и сородичей, как правило, не приманивает.

Поблизости опасностей быть не должно. Здесь, на подступах к посёлку аборигенов, заражённых держат в кулаке. Не позволяют слабым сбиваться в стаи, а сильных валят сразу, как появятся. Тут столько стальных мачт с камерами понатыкано, что незаметно можно подобраться только в отдельных местах.

Тропа протягивалась вдалеке от них. Ею охотно пользовались туземцы, по каким-то причинам не желавшие передвигаться на машинах. Вот как эта парочка, за которыми столь целеустремлённо ползёт мертвячка.

Она бы давно отстала от них, если бы не Трэш. Он, взяв подчинённую под частичное управление, вот уже вторую минуту преследовал аборигенов. Спасибо, что те шагают неспешно. Должно быть, их огромные рюкзаки заполнены вовсе не воздухом, или ватой.

Один, обернувшись, предоставил Трэшу возможность разглядеть грубое лицо, поросшее недельной щетиной, после чего ухмыльнулся и сказал:

— Ты глянь какая краля за мной увязалась.

– Чего это именно за тобой? — не оглядываясь, спросил второй.

— Так бабы за мной по жизни тянутся. Я, типа, магнит.

— Шкуры за тобой по жизни тянутся.

Первый, не обидевшись, кивнул:

– Все бабы шкуры. Нормальных не бывает.

— А если и бывают, тебе такие не дадут, – продолжал нарываться второй.

Но собеседник его ничуть не обижался на грубость. Должно быть, такие подколки у них между собой в порядке вещей.

– В этом стабе легче живого мамонта встретить, чем нормальную. А бабёнка-то не из начинающих. Вон, шишка раздулась как. Похоже, не повезло ей, надолго без жрачки осталась. У них с этого дела ноги отнимаются.

– Это у самых простых, — заявил второй. – Развитый мертвяк себе пожрать всегда найдёт.

Первый сменил тему:

– Как думаешь, по чём сейчас этот герыч толкнуть сможем?

— Тише ты...

— Да кто нас здесь услышит? И народ не тупой, все и так знают, что мы только для вида эту порнуху таскаем. Тема наша – дурь, это тебе любой барыга в посёлке скажет. А что знают барыги, то знают все.

— Тут за меньшее грохнут и фамилию не спросят, - мрачно заявил второй.

– Да ладно тебе. Что там того герыча? Это ведь не родной мир, тут все не по человечески. Там герыч, это мощь, а здесь он почти не вставляет. Кто при бабле, те плотно на спеке сидят. Хотя, как по мне, спек плюс герыч – самая убойная смесь. Нет такой резкости, как у чисто спека. Рубит он меня на моменте резкости конкретно. Только приход начинаешь ловить, и всё, сразу темнота. Так неинтересно. А вот с герычем плавно эту горочку беру. Чёрт! Аж захотелось!

– Да потерпи ты малёхо. Почти дотопали.

Первый, снова обернувшись, сорвал с пояса кирку, скорчил злобную физиономию:

– Достала уже. Ползёт и ползёт. Да ещё и не отстаёт. Она какая-то ненормальная. Бесит.

Подскочил, взмахнул оружием.

Темнота.

Трэш, отключившись, потряс головой, торопясь вернуть поплывшее из-за резкого обрыва контакта зрение в норму.

С этим разведчиком – всё. В паре километров сидит ещё один, но торопиться посылать его на тропу не стоит. Придётся менять дислокацию. Туземцев может напрячь то, что в одном и том же месте с подозрительной периодичностью появляются ползающие мертвяки.

Район хорошо зачищен, браться таким медлительным особо неоткуда.

Сейчас ему повезло. Удалось подслушать разговор. Это случается, мягко говоря, нечасто. Может туземцы и разговорчивый народ, вот только на кластерах ведут себя молчаливо. Попытки пробраться к их постам они пресекают быстро и жестоко, а если преследовать идущих, они недолго терпят соседство заражённых.

Правда, информации из разговора много не почерпнёшь. Можно сделать предположение, что у туземцев имеют место скачки цены на героин, коим они закидываются наряду с традиционным для них спеком. И на этом, собственно, всё.