– Похоже, Титти была права, – сказал капитан Джон.

Он обернулся взглянуть, не было ли ствола и по левому борту. Это уже не оставило бы места сомнениям. Однако второго орудия не было. Тем не менее пушка есть пушка. Кораблю, не несущему в себе никаких тайн, даже и одна ни к чему!

Роджер был бы рад во всех подробностях обсудить пушку, но капитану Джону было не до того. Когда правишь маленькой шлюпкой, ведя ее против ветра, трудно болтать о всяком-разном, трудно даже слушать внимательно, что тебе говорят. Ты следишь за темными полосами ряби, ожидая сильного порыва, ты должен быть готов в любой момент распустить парус или, наоборот, привестись к ветру. Поэтому Роджер спустя некоторое время оставил попытки разговорить капитана.

Наконец они миновали Дарьен и вошли в бухту Холли-Хоу. Крепко привязали швартов к кольцу, вмурованному в каменный мол возле лодочного сарая, спустили парус. Потом пошли через поле наверх, к дому. Всего лишь три дня назад Роджер, сам будучи парусным кораблем, лавировал здесь против ветра – а у ворот Холли-Хоу стояла мама с телеграммой в руках, с той самой телеграммой, что отпустила их на поиски приключений. Теперь Роджеру не было нужды лавировать. И притворяться парусником не было нужды. Он был самым настоящим юнгой с самого настоящего корабля, он сошел на берег по важному делу вместе со своим капитаном. Между прочим, со вчерашнего дня луговая тропинка, ворота по дороге на Дарьен и сама ферма Холли-Хоу сделались чужедальней страной. Это ведь совсем другое дело, когда приезжаешь сюда по воде со своего собственного острова. Совсем не то, что жить здесь, созерцая остров по ту сторону широкого пролива. Возвращение в Холли-Хоу, таким образом, само становилось своего рода исследованием. Это все равно что изучать место, привидевшееся во сне. Все здесь именно таково, как тебе снилось, все ожидаемо – и все равно сулит удивительные открытия на каждом шагу.

Странное было ощущение – вот прямо так взять и войти в дверь дома. Джон чуть не остановился, чтобы постучать. Внутри все было совершенно по-прежнему. Мама сидела за столом, писала письмо отцу. Нянька вязала, расположившись в кресле. Толстушка Вики возилась на полу, играя мохнатой овечкой, белой с черным носом.

– Привет, – сказала мама, отрываясь от письма. – Как ваше прикибики?

– Мы всю ночь прикибики без задних ног, – сказал Джон. – Даже проснулись не так рано, как ты и предсказывала. Ну… не совсем.

– И молоком на ферме благополучно запаслись?

– Да.

– Мне туземка на ферме понравилась, – сказал Роджер.

– И мне понравилась, когда я вчера с ней говорила, – сказала мама.

Нянька, похоже, не очень прочувствовала, что беседует с мореплавателями, прибывшими из далекой страны.

– Вижу, вы, по крайней мере, еще насмерть не простудились, – проворчала она. – У нас тут прямо выходной без вас. А вот скажите-ка мне, мастер Роджер, вы зубы чистить не забываете? Я вам стаканчик для умывания с собой не положила.

– У меня целое озеро для этого было, – сказал Роджер.

– Мы почту привезли, – сказал Джон. – Письмо от Титти.

Он вытащил письмо из кармана. Мама развернула и прочитала его.

– Надо написать ответ, – сказала она.

– Мы за грузом прибыли, – сказал капитан Джон. – Удочки взять забыли.

– Ну конечно, как же без них, – сказала мама. – И еще купальные принадлежности взять надо. Они как раз висели сушились, когда вы отбыли вчера, я сама их только нынче утром заметила. Вы там у себя еще не купались?

– Сегодня еще нет, – сказал Джон.

– Завтра обязательно искупаемся, – сказал Роджер.

– Только смотрите выберите хорошее место, где тростника поменьше, – сказала мама. – И проследите, чтобы Роджер особо не забирался на глубину.

– Это только пока я плавать не научился, – сказал Роджер. – А я совсем-совсем скоро уже научусь.

– Вот выучишься плавать на спине и на животе, тогда поглядим. Вот тогда ясно будет, что тебе ничто не грозит. Но и тогда не спеши туда, где тебе «с ручками», – лучше подожди, пока не сможешь плыть долго-долго. А теперь собирайте рыболовные снасти, пока я пишу ответ на письмо.

Капитан и юнга быстро приготовили все принадлежности для рыбалки. Все четыре удочки разобрали на части и убрали каждую в отдельный мешок. Упаковали в большую банку из-под кофе крючки, поплавки, мотки лески. Нянька тем временем принесла купальники и завязала все вместе в полотенце. Наконец вышла мама с двумя письмами. Одно было предназначено Титти. «Привет от всех домашних, спасибо за весточку», – гласило оно. Второе было адресовано Сьюзан. Оно содержало наказ попросить у миссис Диксон салата-латука, ведь если в рационе не окажется зеленых овощей, команду может постигнуть цинга. Еще мама передала мореплавателям порядочный мешочек гороха.

– Пусть Сьюзан просто варит его с солью, а потом масла кладет, – сказала она. И добавила большую жестянку шоколадных бисквитов: – Полагаю, ваш кок, он же старпом, вряд ли собирается часто баловать вас пудингами. Это поможет вам продержаться.

Капитан с юнгой еще забежали в дом попрощаться с няней и Вики. Потом мама спустилась с ними на мол, помогая нести припасы.

– Ветер с утра усилился, – заметила она, пока шли через поле.

– Мы паруса рифили, – сказал Роджер.

– В самом деле? – сказала мама.