Шрифт:
– Так, двадцать седьмое. Дерюгин Вольдемар Евпсихиевич. Пятьсот семнадцатый.
В вестибюль ввалилась разноцветная толпа западных туристов. Жизнерадостные старушки с фотоаппаратами на черепашьих шеях обменивались впечатлениями.
– Импасибал, грейт, – восклицали экскурсантки. – Москоу из бьютифул, – кивали они, точно пытались убедить друг друга, что Москва действительно великолепна.
За женщинами следовали пожилые господа с детскими улыбками на просветлённых лицах. Туристы крутили в руках матрёшки и солдатские зимние шапки с кокардой. Один тащил балалайку.
– Спасибо, вы мне очень помогли, – поблагодарила Егорова администраторшу и отчалила.
Выйдя на улицу, журналистка уселась на лавку так, чтобы видеть вход в гостиницу. Материал в её руках был убойный.
Новая группа восхищённых иностранцев выбиралась из автобуса. Увидав знакомое лицо, Егорова насторожилась: за туристами пристроился молодой человек в светлой рубашке с коротким рукавом и с зализанными назад волосами.
– Батюшки, Лёнчик из «Москвы сегодня»! – сказала Егорова, наблюдая за шустрым коллегой. – Сейчас ещё кто-нибудь из наших подтянется. Дети лейтенанта Шмидта!
Глава 6
Журналистка опустила со лба на переносицу солнцезащитные очки. Будь здесь Слава Брыков, он бы от души повеселился над потугами Лёнчика сорвать горячий материал.
Надев на лицо дебильную улыбку и сияя коронками, боец пера и блокнота в толпе иностранцев двинулся в вестибюль «Москвы».
Люди любят разбрасывать сведения, как дети разбрасывают конфетти у новогодней ёлки. Но стоит проявить усиленное внимание к этим сведениям, как рассказчик скукоживается, настораживается, и никакими силами информацию из него не вытряхнешь. Лёгкость в разговоре – профессиональная черта журналиста. Беда в том, что не всегда люди на неё попадаются.
Разгадав манёвр коллеги, Егорова направилась к стеклу, через которое можно было заглянуть в вестибюль гостиницы. Журналистка надеялась устроить себе маленький праздник и посмотреть, как Лёнчик будет изворачиваться перед неприступной администраторшей.
Подойдя к стойке, собиратель сплетней и конфиденциальной информации ещё больше расширил улыбку. Администраторша изобразила доброжелательность, которая в ходе общения с Лёнчиком сменилась настороженностью, а потом и враждебностью.
По сладковатому лицу коллеги Надя видела, как тот отрабатывал тяжёлый журналистский кусок хлеба. На этот раз рыбка сорвалась.
Когда Лёнчик повернулся к выходу, Егорова уже удалялась в сторону Манежной площади на свой наблюдательной пункт. Насмешливым взглядом она проводила направлявшегося к метро олуха, который опоздал на сенсацию. Как говорят американцы, сегодня не его день.
Егорова достала сигареты и закурила. Жара усиливалась. Сновавшие вокруг родителей дети, увидав фонтаны, мчались к воде купаться.
Этот Дерюгин – хитрый тип, раздумывала Егорова. Но обстоятельства пасуют перед опытом. Надо только дождаться своего названного отца и действовать.
За час, проведённый под солнцем, Надя совсем истомилась. Журналистские интересы вдруг показались мелкими и пустыми. Но по опыту Егорова знала, что слабость и сомнения – худшие враги пишущей братии.
В таких случаях, как сегодняшний, она представляла себя снайпером, залёгшим на крыше дома. В руках винтовка с оптическим прицелом. Вместо винтовки – диктофон. Снайпер терпелив и не шевелится, пока не появится заказанная жертва.
К подъезду «Москвы» подкатил «БМВ». У Егоровой перехватило дыхание. Вот вам и сенсация на блюдечке!
Из машины вышел китаец и открыл заднюю дверь. На горячие плиты тротуара ступил мужчина. Оглядев его, Егорова прикинула, что на папу-американца он вполне потянет.
«Папа» исчез за дверями. За ним в прохладу холла отправились китаец и молодой брюнет – второй слуга Дерюгина. Третий остался за рулём. Журналистка затоптала окурок, глянула на себя в зеркало и расстегнула ещё одну пуговицу на рубашке.
– Простите, вы не скажете который час?
Не самый лучший способ познакомиться, но другого Егорова не придумала. Обычно знакомились с ней.
Стекло машины опустилось почти до конца. Из салона повеяло кондиционированной прохладой и полилась музыка радиостанции «Авторадио». За рулём сидел молодой человек с кудрявой бородой и романтическими глазами.
– Девушка, у вас часы на руке, – ответил он.
Глупо улыбнувшись, Надя смутилась. Вот что значит отсутствие навыков!
– Меня зовут Семён, – помог ей водитель, – а времени сейчас половина третьего.
– Сколько, простите? – Егорова наклонилась, рассчитывая, что расстёгнутая пуговка обнажит её прелести.