Конечно же он все понял и просто обнял девушку, как самую величайшую ценность всего мира. Они сидели на кровати в обнимку и именно в этот момент в комнату зашла Риоко.

— Ох, я не вовремя? — спросила девушка.

— Все нормально, — сказала Виктория, не отстраняясь от Хидеки.

— Я рада.

Хидеки выпустил Тори из объятий и, поднявшись, вышел из комнаты.

— Риоко, только… — начала рыжая.

— Я никому и ничего не скажу, не переживай. Это твое дело, тебе с этим разбираться. Ты мне скажи, тебе сейчас что-то нужно? А то я ухожу к Лютомиру.

Риоко мечтательно улыбнулась. Виктория, увидев этот взгляд, не смогла ничего сказать против молодого человека своей подруги.

— Нет, ничего не надо. Мне остается ждать только суда. Надеюсь, что он быстро закончится и я смогу совершать прыжки.

— Лютомир сегодня говорил, что их собирал Распутин и требовал уехать из замка. Но его племянница отказалась наотрез. А затем еще и сказал, чтобы они держались подальше от нас. Угадай, кто отказался наотрез? Надеюсь, что Рогнеда действительно любит Оливера, — Риоко опустила глаза.

— Может ты поговоришь с ним всё-таки? А вдруг… — но Тори не успела закончить.

— Нет, не хочу больше ничего делать. Пусть все будет идти так, как идет сейчас. Мне надоело постоянно ему намекать на свои чувства. Но мне тяжело с Лютомиром. Я всегда думаю, а как бы себя повел Оливер на его месте, а как бы он сказал. Ну почему я должна в шестнадцать, мучится с этими чувствами?

Риоко так смешно надула губы, что Тори не удержалась и прыснула.

— Ты улыбаешься, это отлично! Так, не кисни, хорошо? Я скажу, чтобы Хидеки к тебе зашел, — с усмешкой сказала японка, брызнула духи на запястье и вылетела из комнаты.

Виктория закатила глаза. Интересно, а Дженсен придет к ней или нет?

* * *

Дженсен не пришел ни на следующий день, ни через неделю. Виктория не могла понять, что с ним происходит, а друзья отмалчивались. Риоко на время следствия перевели в другую комнату. Хидеки заходил несколько раз, но всегда уходил от ответа на вопрос про Дженсена. В конце концов Тори махнула рукой на Джена и поняла, что вот оно настоящее его отношение к ней.

Двадцатое ноября наступило, пожалуй, слишком быстро. Все эти дни, Виктория зубрила все, что попадалось ей под руку. Хатиже приносила домашнее задание от преподавателей, Риоко только и успевала приносить и уносить книги в библиотеку. Но для Виктории это была отрада. Лишь бы не думать о приближающемся суде над ней. Агата и Виктор заходили к дочери несколько раз и объясняли, как будет проходить суд. Чтобы не увозить Викторию к магическому сообществу, было решено, что представители ветвей власти прибудут в УСОМ.

Разумеется, Распутин прибудет с особо ярыми последователями. Больше всего Виктория боялась именно его. От демократов будут ее родители и еще два представителя. «Мы им доверяем полностью», — именно так их охарактеризовал Виктор. Изабелла от нейтралов прибудет вместе со своими сыновьями, которые всегда были с ней и считались ее приемниками. Бастьен, начальник полиции, прибудет один. Но по слухам, от Хатиже и Риоко, все гости уже прибыли в замок и расположили их в башне, рядом с директорами.

Утром, двадцать второго ноября Виктория стояла возле зеркала и смотрела на свое отражение. Рана на голове полностью зажила, а на руках остались огромные шрамы. Тори специально надела кофту без рукавов, чтобы следы от ран были видны. Свои длинные волосы девушка завязала в хвост. Девушка смотрела на себя и видела, как дрожит. Сердце билось так громко, что казалось, его слышно в коридоре. С ней в комнате находилась вся компания, хотя этого и не разрешали. Риоко и Хатиже не могли не прийти поддержать подругу, и ребята были того же мнения.

За дверью послышались глухие шаги. Тори закрыла глаза и почувствовала руку Хидеки на своем плече. Время тянулось слишком медленно. Дверь открылась.

— Виктория Грей! Совет вызывает вас, — грубым голосом произнес кто-то. Девушка открыла глаза и поняла, что перед ней стоит глава магической полиции Бастьен.

Виктория кивнула и направилась к выходу, а ребята остались сидеть в неведении. Бастьен последовал за ней. Тори готова была поклясться, что за таким грубым голосом скрывался добрый нрав. В глазах мага было видно волнение за девочку, которая в дочери ему годилась.

Слушание проходило в главном зале, который сейчас был изолирован от всех любопытных сильнейшими магическими заклинаниями. Виктория на миг остановилась возле входа, глубоко вздохнула и зашла. Первой, кто попался ей на глаза, была ее мать. Женщина улыбнулась и украдкой кивнула, поддерживая дочь. Распутин же вальяжно сидел на своем кресле и улыбался. Изабелла вместе с сыновьями выглядели весьма высокомерно. К Виктории подошел один из них со стаканом с черной жидкостью.

— Пей, — сказал он так тихо, что слышала его только Тори. — Это правдоруб. Мы хотим поскорее закончить с этим делом. Ни о чем не волнуйся.