— О, Боже мой, милая, мне жаль. Я не знала.

— Все в порядке, — Оливия успокаивающе улыбнулась. — Прошло уже много времени. Я привыкла быть сама по себе.

Ее слова прозвучали заучено и бесстрастно, как будто она произносила их уже миллион раз, но я знал, что за стеной, которую девушка построила вокруг себя, жила боль. Услышав о том, через что она прошла — в одиночку — я почувствовал, словно мое сердце разрывалось внутри грудной клетки. Это был внезапный порыв — я захотел обвить ее руками и никогда не отпускать, просто, чтобы Оливия знала, что не одна. Вместо этого, я положил руку на колено девушки и немного сжал, ей нужно было знать, что я рядом.

Разговор перешел на более нейтральные темы, и Эми, вернувшись из поездки, присоединилась к нам. Пока остальные весело болтали, мне все никак не давали покоя слова, сказанные Оливией. Я не мог понять, как она могла быть такой удивительной, забавной и жизнерадостной после всего, что было в ее жизни. Она столько пережила… столько потеряла… тем не менее, была такой сильной. Намного сильнее меня. Ещё одна причина, почему я не заслуживал ее.

— Думаю, мне нужно отвезти Сэди домой, — когда малышка начала засыпать за столом, со смехом объявила Эми. — Не хочешь поехать с нами, Лив?

— Я могу отвезти тебя домой, — слишком нетерпеливо отозвался я. — То есть… если ты хочешь остаться немного дольше, ну знаешь, чтобы не пропустить десерт, — черт, от меня несло отчаянием. Даже если мы провели два последних дня вместе, сегодня я хотел побыть с ней ещё несколько минут наедине. Проигнорировал озадаченную мордашку Эми и пытался казаться равнодушным, пока ждал ответа Оливии.

— Ну, я не могу отказать десерту, — с улыбкой на губах, ответила Оливия.

— Ладно, тогда увидимся, наверное, уже завтра, — ответила Эми, обнимая обоих родителей и аккуратно, чтобы не разбудить, поднимая Сэди с кресла. Когда она уходила, сестра ухмыльнулась и шепнула мне на ухо, — Я, правда, надеюсь, что у мамы есть какой-нибудь десерт.

К счастью, мама приготовила яблочный пирог, и я не стал ещё большим мудаком, чем уже был. Когда мы, наконец, уехали домой, вся дорога к ее квартире прошла в тишине, так как я решал, что хотел сказать.

Припарковался на подъездной дорожке и прежде, чем Оливия смогла открыть дверцу и выйти из машины, я схватил ее за руку, застав девушку врасплох.

— Я сожалею обо всем, через что тебе пришлось пройти, Лив.

— Спасибо, — она слабо улыбнулась. — Извини, что все так вывалила на тебя… обычно, я никому не рассказываю. Не хочу, чтобы они жалели меня из-за этого. Когда есть много людей, которым пришлось намного хуже, чем мне, понимаешь?

Ее сравнение поразило меня. Я рассеянно водил большим пальцем по ее руке, которую все ещё не отпустил, и мягко рисовал круги на ее маленьких пальчиках.

— Наверно, — сказал я, — но это было нелегко для тебя. Не могу представить, какой была бы моя жизнь без родителей и раздражающей сестры-близнеца, — взгляд переместился на ее маленькую ручку в моей руке, пока я пытался сказать то, что хотел. — Когда я был в Ираке… так далеко от дома и всего знакомого… были моменты, когда одиночество было удушающим. Но я всегда знал, что у меня есть семья, дом и есть куда вернуться. Не уверен, что пережил бы это, если бы у меня их не было.

Слова вылетели изо рта прежде, чем я осознал, что говорил. Я никогда не говорил с ней об Ираке или пехоте. Я ни с кем не говорил об этом. До сегодняшнего дня. Может быть, потому что она поделилась со мной частичкой своего прошлого, и я хотел отплатить ей тем же. Или, может, я просто хотел, чтобы она знала, как сильно я ею восхищаюсь.

Оливия посмотрела вниз и сделала глубокий вдох, как будто подбадривая себя сказать что-то.

— Я привыкла быть одна. Или, в любом случае, я так думала. Первые несколько месяцев после смерти были… действительно тяжелыми. А потом я встретила Стивена, моего бывшего, и позволила себе стать зависимой от него, пытаясь почувствовать себя полноценной. Он стал заменой семьи, которой у меня не было. Это заставило меня проигнорировать все знаки, говорящие, что он не для меня. Я так сильно боялась снова остаться одна, что позволила ему превратить себя в кого-то другого, — Оливия снова посмотрела мне в глаза и не отводила взгляд. — Я думала, что буду более одинокой, чем когда-либо, если начну все с начала на новом месте. Но впервые все кажется… правильным.

— Ну, лично я рад, что ты выбрала это место.

— Я тоже.

***

Последний бой был несколько недель назад. Если вскоре не состоится ещё один, то все закончится тем, что я наброшусь на какого-нибудь недоумка, имевшего смелость косо на меня посмотреть. Я находился на грани с тех пор, как родители передали мне то письмо, которое сейчас лежало в моей гостиной постоянным напоминанием моего провала. Я безумно трусил, чтобы даже открыть его и принять то, что заслужил.

Я тусовался с Эми, Нейтом и Оливией, когда, наконец, мне пришло сообщение о том, что этим вечером для меня организован бой. Его проводили в старом офисном здании через час. Так что я должен был скоро идти, чтобы вовремя туда приехать.

— Не хочешь сегодня пойти со мной на бой? — спросил я Нейта. Обычно, он составлял мне компанию, потому что, хоть я и был идиотом большую часть времени, я знал, что лучше, чтобы кто-то был рядом в случае моего ранения.

— Я не могу. Я, эм… — он посмотрел на Эми. — Я должен работать.