— Давайте спать, — устало вздыхаю я.

Забираюсь на кровать, наблюдаю, как мои мужчины ложатся рядом, обнимая и окутывая теплом, и закрываю глаза с мыслью, что, как в детстве, с нетерпением жду прихода нового дня.

На ночном сеансе сегодня показывают праздничный вечер в деревне оборотней. Я успеваю увидеть, как Рраяр от души наелся жареного мяса и как сам предложил откровенно флиртующим девушкам перебраться в место, где до утра их не потревожат. Чтобы без малейшего зазрения совести усыпить всех семерых и выспаться. Могла бы ещё подсмотреть часть его размышлений обо мне (чего стесняться? Он-то так делает!), но истошный мявк под дверью действует, как звонок будильника.

— Иногда мне кажется, что по ночам в него кто-то вселяется… — сонно бормочет Лен, неохотно сползая на пол, чтобы впустить кота к нам.

Фыркнув в подушку, никак это не комментирую. Иногда принимать чью-нибудь сторону чревато…

Так уж повелось, что в тёмное время суток флегматичный Зар любит устраивать по дому забеги с внезапными прыжками на стены, завыванием в гулком холле и нападением на ноги тех, кто встретится ему на пути. Набесившись, он приходит спать в изножье нашей кровати, и очень оскорбляется, если попробовать ему не открыть.

Утро начинается с поцелуев. Спросонья не сразу понимаю, как получается так, что целуют одновременно между лопаток и в шею, но, стоит только открыть глаза, всё проясняется.

— Доброе утро, — улыбаюсь, коснувшись губами щеки Аллеона и встретившись взглядом с Медифом.

— Доброе, — соглашается он, садясь.

Судя по свежему виду, они уже успели умыться, так что я сразу занимаю ванную, а наплескавшись, застаю только выходящего из гардеробной сиира.

— С днём рождения, любимый, — обняв его за шею, долго и нежно целую. — Подарок доставят в квартиру, так что пока только это.

Разрывать объятья не хочется, и мы так и стоим, прижавшись друг к другу. Аллеон сегодня как-то по-особенному красив и, пожалуй, загадочен. Не из-за удачно подобранной одежды, а благодаря сияющему взгляду ипредвкушающей улыбке. В нём не чувствуется привычной рабочей сосредоточенности, готовности преодолевать любые трудности, какие только могут на нас обрушиться. Впереди целый день, который мы проведём в его любимом месте, наедине, вдали от людей, и Лен заранее этому рад.

— Тебе нужно чаще устраивать выходные, — советую, разглядывая его. — Ты прямо весь светишься. Мне очень нравится.

— Дело не только в выходном, — улыбается, демонстрируя новый перстень. — Смотри, какая красота! Медиф подарил.

Судя по восторженному тону, это какой-то редкий артефакт, но, на мой далеко не профессиональный взгляд, перстень выглядит непритязательно: завитушки и бело-серый камень с выгравированным на нём треугольником.

— Сейчас такие уже не делают, — со знанием дела поясняет Лен. — Разучились. Современные артефакты очарования и харизмы работают грубо, поэтому их и запретили, а этот воздействует тонко, почти незаметно. Я его годами искал, а Медиф просто выиграл на дуэли. Правда, перстень тогда не работал, но он недавно его починил, следуя советам учебника. Отличным мастером станет, как выучится…

С улицы доносится металлическое звяканье и цокот копыт.

— Ты не возражаешь, если мы позавтракаем в той кофейне?

Есть в моём родном отражении кое-что, помимо растений, что запало ему в душу, — пироги с грушей, которые готовят только в одной маленькой кофейне. Без всякой магии они получаются такими незабываемо вкусными, что я и сама собиралась предложить туда заглянуть. Медифу, наверняка, тоже понравится.

— Ты буквально мысли читаешь! Сначала в храм, а потом я открою переход прямо к ней!.. Подожди-ка, а Медифу не нужна какая-нибудь маскировка?

— Думаю, не обязательно. Люди с другим цветом кожи у вас тоже есть, так что его примут за иностранца. Если начнут докучать, у меня с собой артефакт.

Кто бы сомневался, что он уже ко всему подготовился!

Быстро спускаемся, садимся в экипаж, и по дороге к главной площади Лен снова нарушает молчание:

— Когда войдём, будьте осторожны в словах и мыслях.

— Тут есть настоящие, живые боги? — уточняю благоговейно, поражённая этой догадкой.

— Не живые, но вполне настоящие. Всё, что будет сказано вслух или хотя бы мысленно, может оказаться ими услышано.

Приняв это к сведенью, появления храма я жду с ещё большим трепетом и волнением.

Величественная обитель богов буквально пропитана магией!

У входа несут караул две мощные статуи крылатых воинов, вооружённых гигантскими копьями. Они двигаются, дышат, провожают гостей взглядом, и сначала я даже принимаю их за живых стражей, но, подойдя ближе, убеждаюсь, что оба воина — мраморные.

Внутри, под высоким сводчатым потолком, парят круглые жёлтые светильники, похожие на светлячков, плавают полупрозрачные разноцветные туманные силуэты, а между ними игриво искрятся россыпи блёсток.