— Ладно. Но ты мне всё объяснишь.

— Наедине.

— Мы можем уйти прямо сейчас?

Бросив в сторону семьи Старшего внимательный взгляд, Эшер поднимается:

— Да.

Это радует! Мужчины всё сильнее пьянеют, и обстановка становится неуютной. Я бы даже сказала, опасной.

— Повеселись, приятель! — доносится нам вслед чей-то смех. — Наконец-то и тебе перепало!

Несколько друзей весельчака поддерживают шутку дружным гоготом.

— Не обращай внимания, они просто завидуют.

В том-то и дело, что мне прекрасно известно, чему именно.

— Завидуют тому, что тебе придётся отдать кровать чужой женщине?

Рраяр же не мог подставить меня, правда? Что такого особенного надо от нас Эшеру?

— Предполагается, что гостья разделит её с хозяином дома, — спокойно подтверждает оборотень мои подозрения. — Но мне это не нужно.

— А что же тогда?

— Рраяр сказал, вы собираетесь вернуться в Сафрину. Я тоже хочу покинуть это место.

— Отчего же до сих пор не ушёл?

— Лес зачарован. Вокруг него огромный защитный купол, сквозь который никто не может пройти. Гости, вроде вас, появляются здесь очень редко и только с помощью телепорта.

А сработает ли моя способность в таких условиях?

— Тут есть другие деревни? Что-нибудь, где есть двери.

— Есть городок Ронор. Так ты — проводник?

— Как быстро мы сможем туда попасть? — спрашиваю, игнорируя его вопрос.

— Если нам ничего не помешает, на дорогу уйдёт дня три.

— Много! Нужно справиться хотя бы за два.

— Можно попытаться, но лес слишком непредсказуем.

Центр деревни ярко освещён кострами, однако стоит отойти всего на несколько домов, как вокруг сгущается непроглядная темнота.

— Я живу с краю, — объясняет Эшер наш затянувшийся путь.

— Тем лучше. Не в обиду, но я предпочла бы никогда больше не видеть оборотней.

Мужчина оборачивается и некоторое время смотрит, не решаясь задать вопрос. Я этого не вижу, зато хорошо ощущаю волны его любопытства.

— Ты совсем не чувствуешь к ним желания?

— Ещё чего не хватало!

— Интересно, ведь у Золотых оборотней особая магия, которая обычно помогает быстро влюбить в себя любую женщину. На тебя, почему-то, не действует.

Вместе с облегчением накатывает негодование от осознания того, что запросто могло бы случиться, если б Аллеон не подарил мне кольцо.

Вот почему эти блохастые извращенцы вились вокруг! Сначала попытались понравиться, а когда не получилось — использовали на мне свои чары! И только потом, убедившись, что и тут провалились, снизошли до разговоров, надеясь хоть обманом заполучить в постель! Гадость!

— Нет причин для беспокойства. Я такой способностью не владею, — его голос всё так же тих и безмятежен, хотя я почти уверена, что мужчина заметил мою вспышку злости. — Много лет назад, ещё ребёнком, я, как и вы, попал сюда против воли.

— Ты разве не оборотень?

— Я из Снежного рода. Мы не умеем очаровывать, зато видим магию.

— И поэтому ты знаешь, какая еда отравлена?

— Вас не собирались травить. Всего лишь одурманить.

— Как будто от этого становится легче.

— Сюда, — Эшер спускается к одному из домиков-землянок. — Места немного, извини.

— Ничего. Мы ведь на одну ночь.

У него всего лишь четыре комнатки — спальня (она же гостиная и прихожая), ванная, кухня и кладовка. По сравнению с двенадцатью комнатами в жилище Оррина, почти аскетизм.

Не найдя ничего, на чём можно спать мужчине комплекции Эшера, решаю сразу об этом спросить.

— Где мне спать?

— Кровать подойдёт?

— Только если я буду в ней одна.

— Разумеется, — он впервые улыбается, и эта улыбка, искренняя и чуть удивлённая, отчасти рассеивает мою подозрительность. — Я посплю на полу.

Пол здесь земляной, возле кровати застеленный шкурами.

— Холодно же.

Не говоря уж о том, что грязно…

— Если обернуться, то нет.

Вроде бы всё прояснили, можно ложиться, но тревога и бессильный гнев на ситуацию в целом перебивают весь сон. Почему-то теперь я не сомневаюсь: если б не Эшер, меня бы действительно отдали кому-нибудь из сыновей Оррина. Например, Териону. Это настолько страшно и мерзко, что даже дневную усталость отодвигает на задний план.

— Может, стоит забрать Рраяра? Ну и пусть будет скандал, зато с ним ничего не случится.