Если джарой и часть нашей жизни, то явно запасная. Как пятое колесо. При необходимости его вынимают из багажника, а в остальное время не вспоминают.

Мне это не нравится.

— Спи, Дари, — улыбается сиир. — Всё разрешится. Поверь моему опыту.

Вспомнив, сколько у нас планов на день, заставляю себя на время отложить тяжёлые мысли. Нужно выспаться.

Утром, позавтракав и прихватив пирожные с цветами, мы сразу же отправляемся знакомить Медифа с бабушкой.

Инкуб нервничает. Это угадывается по застывшей «правильной» осанке, бесстрастному лицу и прохладным пальцам в моей ладони.

Помня о ночном разговоре, не решаюсь показывать, что вижу его волнение, но и совсем бездействовать не могу.

— Уверена, бабуля нам обрадуется! — говорю оптимистично, ни к кому конкретно не обращаясь. — Будем пить чай и знакомиться. Даже не сомневаюсь, Медиф, что ты ей понравишься.

Он сегодня очень хорош. Сапфирово-синяя рубашка, чёрные джинсы — немного непривычно после таласских узких брюк, но ему идёт.

— Нисса Арквия достойная женщина, — поддерживает Лен. — Умная и серьёзная. Если уж она доверила Дари мне, зная о наших семейных… затруднениях, то с тобой точно проблем не возникнет.

Проходя мимо покрашенного им штакетника, сиир пробегает по нему почти что хозяйским взглядом и кивает, удовлетворённый результатом малярных работ.

Вот только бабушки дома нет.

Растерянно постояв у запертой двери, оборачиваюсь:

— Давайте после обеда ещё зайдём. Вряд ли она уехала надолго, но не ждать же здесь.

— Может быть, предупредишь её о нашем приходе?

— Нет, пусть будет сюрприз. Если предупрежу, она всё это время проведёт у плиты и наготовит столько, что на десять человек хватит. И расстроится, если в нас это не влезет: подумает, что невкусно.

Использовав для обратного перемещения двери сарайчика, мы выходим на крыльце дома Лена.

В двух шагах от Рраяра.

Не ожидавший такого джарой пятится, а потом и вовсе оглядывается на ворота.

Забеспокоившись было, вовремя вспоминаю, что в мужьях он теперь числится только формально, да и то временно. Это очень упрощает ситуацию.

— Чему обязан? — прохладно интересуется Аллеон.

— Да вот, — усмехается Рраяр, — заглянул убедиться, что эта пигалица никуда не влипла.

— Беспокоился, значит? — широко улыбаюсь, беря разговор в свои руки.

Заметив, что я не только не рассердилась, но даже и не обиделась на его пренебрежительный тон, Рраяр хмурится.

— А у меня для тебя хорошие новости! — сообщаю, не скрывая своей радости и не давая ему возразить. — Льирраэнт согласился послать тебе другую ли-моисс! — и в подтверждение демонстрирую ему символ клятвы.

Я ожидала, что он не поверит или удивится, или хоть улыбнётся, но Рраяр вдруг бледнеет от ярости.

— Ты что наделала, пакость? — угрожающе рычит, наступая. — Решила от меня отказаться?!

Казавшаяся довольно удачной идея внезапно теряет свою привлекательность.

— У тебя же теперь будет возможность…

Я не боюсь его! Не боюсь!.. Просто пусть не подходит!

— Собралась передаривать меня, как чёртов ненужный подарок?!.. Стойте там, иначе обездвижу обоих! — командует, не отворачиваясь. — Думаешь, я позволю?!

Схватив за руку, он с силой дёргает меня на себя, и, пока я лечу, мы оказываемся на пороге храма.

Проклятый ходячий портал!

Каменные стражи зашевелились, гневно хмуря брови, но джарой не обращает на них никакого внимания.

— Отпусти! — шиплю. — Ты делаешь мне больно!

— Неужели? — переспрашивает издевательски, втаскивая внутрь.

Доведя до статуи покровителя путешественников, разворачивает, крепко сжав плечи и прожигая взглядом:

— Слово в слово повтори, что ты попросила!

— Да что ты взъелся?! — вырвавшись из его хватки, отскакиваю на шаг. — Для тебя же, придурка, старалась!

— Что ты просила?! — ярится он.

— Чтоб ты мог снова кого-нибудь полюбить! Чтоб тебе, идиоту пришибленному, с другой повезло, раз я не устраиваю!

Он прищуривает убийственный взгляд, часто и тяжело дышит, так что крылья носа трепещут, и медленно достаёт из внутреннего кармана короткий кинжал.

— Что-то ещё? — уточняет почти спокойно, не на шутку меня напугав.

Как я могла забыть, что он псих? Первое впечатление было верным!

Похолодев, загнанно озираюсь по сторонам. Кроме нас, в храме только парочка, заключающая брак у алтаря богини любви. Если меня сейчас принесут в жертву, они не заметят. Помощи ждать неоткуда. Нужно бежать.