— Нет, — ответил Нивен. — Я его не слушаю. Нет смысла.

Каарэй медленно перевел взгляд на Йена, и тут уж и Нивен рассмотрел: взгляд изменился, стал настороженным, неуверенным и даже испуганным. По крайней мере, Нивену показалось, что на мгновение в глубине глаз — не беспробудно-черных, как вчера, карих, почти желтых, почти таких же, как у Йена, — вспыхнул страх.

“Разве даарцы умеют бояться? — подумал он. — Даарцы чуть что лезут в бой”.

И будто бы в подтверждение этой мысли, Каарэй попытался нащупать оружие на поясе. Пальцы несколько раз схватились за пустоту. Взгляд вновь потемнел.

— Где мой меч? — мрачно спросил он у Нивена.

— Встать можешь? — спросил тот.

Ему сначала на ноги бы подняться — потом уже оружием размахивать. Но лучше не размахивать. А может, и не подниматься.

Каарэй уперся рукой в жабу и медленно, плотно сжав губы, поднялся. Остался на ногах. Повторил сквозь зубы:

— Где. Мой. Меч?

— У вас семейное, — ответил Нивен. — Носиться с мечами.

— Кто бы говорил… — пробормотали из-под ног, и Нивен шагнул в сторону, чтобы дать Йену побольше места — выпутаться из плаща.

— Сам с двумя ходит, еще и кинжалы постоянно где-то ворует…

Выпутался, попытался подняться на ноги, но оказалось, что выпутался не совсем, чуть не упал. Продолжил выпутываться, бормоча себе под нос:

— И кошельки ворует… Все, что плохо лежит, ворует…

Выпрямился наконец и, глядя в глаза брату, спросил:

— Рэй, это же такая болезнь? Когда все воруешь? Помнишь, Дэшон что-то такое… Рэй?

Каарэй огляделся еще раз, определил, где выход на тропу и, пошатываясь, побрел туда. Виверна, хромая, потащилась следом.

— Он чего? — растерянно спросил Йен.

Нивен пожал плечами и направился следом. Оглянулся, когда Йен замешкался, собирая мечи: свой и брата. Взял в руку по каждому.

“Так и понесет, — понял Нивен. — За рукояти, лезвиями по земле. Хорошо, хоть второй — в ножнах”.

И зашагал за Каарэем.

***

“Ты ему веришь?”

Нивен никогда над этим не задумывался. Зачем ему кому-нибудь верить?

Потому что Тьме такой расклад не понравится? Назло Лаэфу?

“Да, — подумал он. — Назло”.

Он только и делал, что злил Темного. Понемногу, постепенно, каждый раз, как представлялась возможность, поступал наперекор. И каждый раз, когда наносил удар, Лаэф слабел — и слабел сам Нивен. Но продолжал снова и снова. И еще не зная о Лаэфе, догадывался, что поступает правильно.

Сейчас, после снов, только уверился в этом.

Правда, сейчас узнал еще и о Сорэн.

И нанести удар ей он никак не сможет — там от него уже ничего не зависит. Хотя, если Йен… Затхэ действительно перейдет на ее сторону, то что-то зависит. Сейчас — зависит. Об этом говорили с ним боги. Лживые и темные, но боги. Возможно, врали. Возможно, нет.

Так что неважно, верит ли он рыжему. Куда важнее — поверит ли богам.

— Эй! — возмутился Шаайенн из-за спины. — Вы оба! Нимфы лесные! Подождите, а? У меня тут, между прочим, руки заняты! И ветки в лицо лезут!

Нивен оглянулся еще раз. Рыжий явно не был приспособлен к тому, чтобы ходить по лесам. Нашел, где споткнуться, даже на ровной поляне.

Есть ли шанс что-то изменить? Остановить его до того, как возьмется помогать Сорэн? Это будет ударом для нее?

Врут не только боги — врут и легенды. Почему не врать пророчествам? Откуда ему знать, подлинное ли письмо от Алесты? А если так, то кто сказал о Затхэ Тейрину? Тейрину тоже могли солгать…

Нет, он не будет действовать поспешно.

И да, стоит подумать, верить ли Йену.

***

Жаба вывернула с поляны на тропу, встала поперек и вопросительно уставилась на Каарэя. Тот подтолкнул ее, чтоб не загораживала путь, сделал пару шагов следом, а потом в точности повторил ее действия: встал посреди дороги, развернулся и уставился на Нивена.

— Ну? — мрачно спросил. — Дальше что?

Нивен определил, с какой стороны они пришли, кивнул в противоположную, обошел жабу и зашагал по тропе вперед.

— Куда? — спросил ему в спину Каарэй. — И зачем?

Нивен не ответил, подумал только, что этот — тоже разговорчивый, хоть и в меньшей степени.

— Мы не знаем, — доверительно сказал за спиной Йен, видимо, нагнав брата.

Каарэй промолчал, двинулся вперед: Нивен различил шаги, одни тяжелые, старшего, чуть легче, следом — младшего. Елозят по земле мечи. И, медленно, ползет за всеми хромая жаба.

— Мы всегда так, — продолжал Йен, шагая за братом. — Не знаем-не знаем, а потом раз! — и куда-то приходим. А Нивен вот башни ломать любит, так что лучше бы, чтобы там, куда придем, башни не было, а то сломает, и будут снова за нами по лесам бегать все, кому не лень. И домой его в гости звать нельзя, Рэй, а то еще дворец поломает, там же башня есть. Или гору, он же дикий, решит, что это такая большая баш…