– Этого не произойдет.

– Я рекомендую вам не вступать в половые связи, пока не будут готовы результаты.

– Невозможно, - ответил он.

– Возможно, - возразил Сорен.
– Я прикую тебя к полу, если придется.

– У меня уже был секс, будучи прикованным цепями к полу. Помнишь, когда...

– Кингсли.

– Вам стоит подумать о будущем, - сказала доктор Саттон.
– Вы подвергаете свою жизнь риску. Вы подвергаете риску детородную функцию. Даже если вы не хотите детей...

– Хочу.

Сорен резко посмотрел на него. Кингсли не понимал, откуда взялось это слово. Он только что сказал, что хочет детей? Правда? И когда он планировал признаться себе в этом?

– Тогда вам стоит использовать защиту, - продолжила доктор Саттон.
– Каждый раз. Пока, конечно, вы не будете готовы к появлению детей.

– Никаких других вариантов?
– спросил Кингсли.

– Можешь попробовать целибат, - предложил Сорен, и Кингсли запустил в него палочкой для проверки горла.

– Противоестественно, - ответил Кингсли.
– Никто не должен хранить целибат.

– Согласна, - добавила доктор Саттон и подмигнула Сорену.

Доктор Саттон пообещала позвонить, как только будут результаты. Они с Сореном вышли на солнечный свет.

– Она и твой доктор тоже, верно?
– спросил Кингсли.

– Да.

– И она ходит в твою церковь?

– Да.

– И она не считает, что священники должны соблюдать обет безбрачия?

– Теперь ты знаешь, почему она мой врач, - улыбнулся Сорен. Улыбка померкла, и он положил руку на плечо Кингсли.
– Что бы ни случилось, я буду рядом.

– Две недели. Я умру, ожидая, чтобы узнать, умру ли я.

– У тебя нет моего разрешения умирать.

– Я не выдержу. Что люди, которые не занимаются сексом, делают со своим временем? Кроме того, что планируют самоубийство?

– У меня нет секса. По-твоему, я похож на суицидника?

– Чем ты занимаешься в свободное время?

– Я покажу. Встретимся в Центральном парке на Северной Лужайке в три.

– Разве у тебя нет работы?
– спросил Кингсли.

– Я сказал, что утренняя служба в десять. Остаток выходного я проведу с тобой. Приходи в парк. Надень то, в чем удобно бегать.

– Я не хочу бегать.

– Северная лужайка. Три.

Сорен показал три пальца.

В ответ Кингсли показал один палец.

Как только Сорен уехал, Кингсли остановился у таксофона и позвонил Сэм.

– Ты отправляла сообщение на пейджер?
– спросил он, как только Сэм сняла трубку.

– У тебя несколько сообщений. Самое важное - Блейз хочет, чтобы ты сопровождал ее на какой-то благотворительный вечер в пятницу вечером.

– Это обязательно?

– Если ты не будешь сопровождать ее, это сделаю я, - ответила Сэм с протяжными нотками в голосе.

– Я отведу Блейз туда. Тебе запрещено красть мою chouchou.

– Тогда нам нужно пересмотреть мои условия работы.

– Что еще?
– спросил Кингсли.

– Звонил офицер Купер. Он на двадцать шестом участке. Не знаю, что значит это сообщение, но он сказал: «Передай Кингу, что у меня один живой для него».

Ахх... это звучало многообещающе.

– Я отправляюсь прямо сейчас, - ответил он.

– А что такое «живой»? Кто живой?

– Я говорил тебе, что нам нужны профессионалы: доминатрикс, доминанты, сабмиссивы. У меня есть парочка контактов, которые замечают любого, кто может отлично вписаться в клуб.

– Патрульный полицейский - один из твоих контактов?

– Купер крутой спец.

Он повесил трубку и поймал такси. Мужчина был в таком же восторге от полицейских участков, как и от кабинетов врачей. Сегодня ему уже довелось побывать у врача, так что с таким же успехом посетит и полицию. Если этот день продолжит двигаться по той же траектории, то к его концу он окажется на вечерней мессе.

И все из-за Сорена - стать трезвым, нанять ассистента, пройти обследование, работать. Чертов священник. Он был так рад, что тот вернулся к нему, что Кингсли едва мог дышать, думая об этом.

Офицер Купер, двадцати пяти лет, чернокожий, высокий, мускулистый и симпатичный, встретил Кингсли в холле. Он не проронил ни слова, пока они не прошли полпути к камерам заключенных.

– Кто она?
– спросил Кингсли.

– Зовут Ирина Харрис, урожденная Ирина Жирова. Возраст - двадцать два.

– Русская, да?

– Приехала в штаты в восемнадцать в качестве невесты по почте, - ответил офицер Купер. Кингсли усмехнулся.
– Я серьезно, Кинг. Мы часто такое видим. Русские женщины так отчаянно желают выбраться из страны, что выходят за американцев, в большинстве случаев за совершенно незнакомого. Их вербуют через брачные агентства. Иногда это срабатывает, и они живут долго и счастливо. Иногда любимая невеста пытается отравить его ужин.