Шрифт:
– Теперь не злая барыня, а я над ними хозяйка!
– С этими словами бабушка Агаша взяла драгоценности в пригоршню и озорно тряхнула.
– Хочу выброшу, хочу - добрых людей награжу!
Бриллианты в руках ее зазвенели, и заиграли отраженья их на черном потолке, на лакированных сажей бревнах баньки.
– Ну что ж, учительница, зови всех, кто меня выхаживал, кто поил-кормил, кто от смерти спасал, кто на ноги подымал.
– Партия свободных ребят, - тихо сказала Анна Ивановна.
– Ну вот и хорошо. Всех зови, которые в красных галстуках.
– Трубите общий сбор, не простой он будет, бриллиантовый, - шепнула вожатая Данилке.
Он выбежал и помчался что есть духу к Степану.
– Детские сердца не алчные, дети по справедливости решат, куда эти богатства девать несметные...
– говорила старуха, перебирая драгоценные камни.
– Достались мне эти сокровища, когда они уже не нужны, как в сказке...
Ну что ж, принесу людям пользу хотя бы в конце жизни.
Пусть ими распорядятся те, у кого вся жизнь впереди.
Верно, девушка?
Анна Ивановна не успела ответить - на улице громко заиграл Степан в коровий рог. Послышался топот ног, банька заполнилась детворой. Ребята расселись на скамьях, на полу, шумно дыша.
Любопытство так и играло на всех лицах.
– Ребята, - сказала Анна Ивановна, - я позвала вас на сказочный сбор. Смотрите, в моих руках сверкает волшебное богатство!
Она пересыпала из горсти в горсть бриллианты. Ребятам казалось: вожатая пересыпает звезды.
– Вы спасли от смерти, выходили брошенную злыми людьми больную старушку. Она оказалась доброй волшебницей и решила наградить вас, как в сказке, таким огромным богатством, которое вам и не снилось.
– Вот этими стекляшками?
– засмеялся Сережка, бывший Урван.
– Какие веселенькие, хороши для сережек!
– обрадовалась Даша, бывшая Мама-каши.
Им показалось, что это какая-то игра.
– Это бриллианты, ребята, - улыбнулась Анна Ивановна, - они дороже золота.
Ребята примолкли.
– Вот за один такой камешек можно купить коня...
нет, что я, тройку коней с упряжкой! А в старое время и с кучером. А может быть, и больше.
– Ей-богу?
– не вытерпел Сережка.
– Честное пионерское. А вот за этот, что покрупней, можно было купить целое поместье, с домом, с садом.
– Волшебный!
– воскликнул Павлушка.
– Да, стоимость этих драгоценных камней волшебная.
– Значит, ежели эту кучу по одному камушку на всех разделить, каждый из нас может стать богачом!
– воскликнул Сережка.
– Были пионеры, превратимся в буржуев - вот так волшебство!
– поежился Антошка, бывший Лутошка.
– Ну уж, вы скажете еще...
– попятилась от камней прильнувшая было к ним Даша.
– Ну зачем же в буржуев, - сказал рассудительно Иван.- Просто купим мы по паре коней, построим по новой избе, станем самостоятельными мужиками.
– И Гараську Карасева из батраков в самостоятельного мужика обратим! поддержал Сережка.
– Хватит ему на чужих конях гонять.
Притихла бабушка, слушая спор ребят. Поскучнела как-то Анна Ивановна.
– Нет, не годится так, - заявил Степан.
– Люди скажут - вот хапуги, захватили барское богатство для себя. Новыми кулаками стали, а притворялись: мы пионеры!
– А верно ведь!
– стукнул кулаком по столу Сережка, скорый на решения.
– Уж если мы настоящие пионеры, давайте на эти богатства устроим настоящую коммунию.
Мы же говорили - вот бы нам да отстроить заново господский дом. Да поселиться в нем, да зажить всем вместе...
Так давайте! Хватит тут на такое дело, да, товарищ Аня?
– Даже с излишком, - улыбнулась Анна Ивановна то ли тому, что Сергей назвал ее по имени как вожатую, то ли ей понравилось его предложение.
– А ведь опять люди скажут: "Ну вот, пионеры побогатели, забрались в барский дом, стали новыми господами, устроили хорошую жизню для себя одних..." - усомнилась Даша.
– Опять плохо!
– ударил по столу кулаком Сережка.
– Уж лучше бы не морочили вы нас этим богатством, - в сердцах сказал Иван, бывший Бесштан.
– Жили без него и проживем.
– Может, проголосовать, кто за то?
– предложил Степан.
– Чего же голосовать, когда неясно?
– возразил Павлушка.
Совсем расстроились ребята.
– Вот тебе и сказка, - усмехнулся Павлушка.
– Выходит, мы вроде дураков, которые горшок с золотом нашли и так из-за него передрались, что прохожему отдали, лишь бы помириться!