Я не спала. Погружалась в легкое полузабытье. Чуткое и зыбкое. В такое прорываются любые звуки: скрип веток за окном, вой зимнего ветра. На соседней кровати ворочалась Агния, тщетно борясь с бессонницей. Мне снова пришлось солгать подруге, обвинив Дитрих в выдуманных грехах. Мол, изводила меня, угрожала. В результате в последующий час огневичка вдохновенно строила планы мести магине, а я мысленно уговаривала совесть повременить с упреками.

Странно. Скажи мне кто-то несколько часов назад, что я доверюсь Дитрих, покрутила бы пальцем у виска. Но сейчас я ощущала легкость, словно месяцами носила на спине булыжники, а теперь они исчезли, оставив ноющую, но не обременяющую боль. Да, признание о кошмарах вырвались сами собой. Но интуиция подсказывала: я не прогадала. Дитрих всё расскажет Эмилио. Он узнает о моих проблемах, как и хотела Маргарита. Меня подстрахуют. У Урсула появится подмога.

Маргарита. О ней в эту длинную ночь я думала больше, чем о таинственных противниках, жаждущих загнать меня в ловушку. Почему она не призвала на помощь орден и ненаглядного Эмилио? Почему сражалась одна? И отчего Дитрих не испытывает ненависти? Я бы испытывала. Наверное. Душу острой иглой колола ревность при виде Рашель, воркующей возле Ульриха. А ведь зеленоглазый поросенок мне даже не принадлежал, как Эмилио официальной невесте. У Дитрих-то имелись все основания злиться.

Может, ее горечь почудилась от переизбытка впечатлений?

...Наутро с нами не разговаривал весь сектор. За исключением Шема и Лиана. Полуцветы посчитали ловушку выходкой бездарной и низкой. Никого не волновало, что это нас обокрали свои же. Собратья потребовали попросить прощения у Милли, когда та вернется из целительского блока. Агния взбунтовалась и бурчала весь день, обещая сжечь воровке лоб заново, если та сунется за извинениями.

Уроки прошли нудно. Рица я слушала, изо всех сил держа глаза открытыми. Бессонная ночь давала о себе знать. Шаадей устроил контрольную, но его наука давалась мне без усилий, да и прыти от полуветов никто в Гвендарлин не ждал. Справятся на проходной балл, и ладно. Бритт устроил практику для полноценных, предоставив нам четверым роль зрителей. Я навалилась на парту, наплевав на реакцию директора. Но Шем нервничал, пихал в бок всякий раз, когда на меня нападала дремота.

После уроков друзья отправились в тренировочный зал, а я поплелась в сектор полуцветов. Ограничения леди Виэры еще действовали. Но ноги сами понесли меня в другую сторону - к лунной башне. Нет, я не собиралась подниматься в логово Маргариты. Безумие - столь нагло нарушать правила. Скромно устроилась на ступенях, являвшихся во сне, обняла колени. Может, душа погибшей девушки почувствует, что я здесь, и даст полезную подсказку.

– Лилит?

Ох, так и заикание заработать недолго.

– Мэтр Дюваль...

Он деловито шел мимо, держа в охапку стопку книг, и сильно удивился, обнаружив меня на лестнице.

– Почему ты одна? И почему... э-э-э... тут?

Резонный вопрос. Лунная башня - не место для гуляний. Но Дюваль не сердился. Он вообще никогда не сердился. И с полуцветами разговаривал на равных.

– Я не боюсь ходить без провожатых, мэтр. Прозвучит странно, но огненный шторм принес и пользу. После изгнания виновников со мной побаиваются связываться. А башня...
– я запнулась, показалось, взгляд Дюваля стал чересчур внимательным.
– Это же не нарушение - сидеть тут, правда? Я не поднималась наверх.

– Интересуешься обитающим в башне духом?
– спросил мэтр прямо.

– Скорее, легендами Гвендарлин в целом. Они притягивают. Как представишь, сколько всего видели эти стены, мурашки по коже.

Дюваль понимающе улыбнулся.

– Ты права. Когда я получил здесь работу, неделями бродил по замку, исследовал каждый уголок. Энергетика колледжа не давала покоя.

– Вы не учились в Гвендарлин?
– изумилась я.

– Нет. Я вырос на севере Многоцветья. Познакомился с замком взрослым, но полюбил его, словно жил здесь всегда. А легенды, - мэтр вздохнул с легкой печалью, - не каждая заслуживает внимания. Например, история, связанная с лунной башней, слишком трагична. Из тех, которые лучше предать забвению.

Я мысленно чертыхнулась. Лучше? Кому? Маргариту и так предали забвению, как любого самоубийцу. Но ведь она не накладывала на себя рук. Она жертва, а не преступница, уничтожившая собственную магию вместе с жизнью.

– Вы знали погибшую девушку, мэтр?

– Почти нет. Я прибыл сюда за несколько месяцев до ее гибели. Новичку не доверили старшекурсников. Я вел занятия у первогодок.

Наверное, я выглядела разочарованной. И печальной. Дюваль отечески похлопал меня по руке.

– Не грусти, Лилит. Это история - дело прошлое. Нужно жить сегодняшним днем.

Он предложил проводить меня до сектора полуцветов, но я отказалась. Пообещала, что сама дойду, никуда не сворачивая. Но покривила душой. В голове родился дерзкий план. Элиас не хочет говорить о Маргарите. Задать вопрос Эмилио я не рискну сама. Дюваль не сумел мне помочь. Но я догадывалась, кто сможет. Если сочтет нужным. Главное, действовать аккуратно. Не вызывая подозрений.

Предполагаемый источник сведений - хозяйка библиотеки леди Филомена - привычно взглянула поверх очков. Я с трудом подавила желание прикрыть пятнистое лицо. С каждым днем следы ожогов бледнели, но еще выделялись на коже, притягивая неуместный интерес.