Я покорно подошла к столу и рухнула на стул. Вероятно, это было ошибкой: пока я паниковала, ничего не происходило, но стоило мне только попытаться успокоиться, как Улиса выронила вилку и неверяще уставилась на что-то за моей спиной.

— Нет, — прошептала я слабым голосом.

— Мне здесь не рады? — весело спросили сзади. Спросили тоном человека (хотя человеком Барон как раз таки не был), прекрасно понимавшего, что его тут совсем не ждали и ему действительно не рады, но скорее земля разверзнется и костры преисподней осветят небо, чем хоть кто-то в этом признается…

— Поужинаете с нами? — спросила я убито. Глупая мысль, что это моя последняя трапеза и она, в общем-то, могла бы быть вкуснее, мелькнула и пропала. Что-то сегодня я совсем раскисла.

— Как вижу, кроме простого человеческого ужина, меня сегодня ничего не ждет, — с укором заметил он. — Не хочешь беречь свое здоровья ради себя, поберегла бы его ради меня. Я отсюда чувствую твое напряжение.

Я поежилась.

— А как вы…

— Даже со спины ты выглядишь совершенно бессильной. – Барон вздохнул. – Ну что ж, я вынужден принять твое предложение.

Свободный стул стоял в безопасном отдалении: куда ближе к напрягшейся ведьме, чем ко мне. Улиса тоже это заметила, и на лице ее расцвело озабоченно-задумчивое выражение — она старалась придумать достаточно уважительную причину, чтобы сбежать из-за стола.

Барон все исправил.

С серьезным видом… м-м-м… создания, полностью отдающего себе отчет в действиях, он переставил стул, разместив его рядом со мной. Совсем рядом. И сел, внимательно меня рассматривая.

И во взгляде его мне чудилось неодобрение и подозрение.

— Я никуда не выходила, — на всякий случай сообщила ему.

Покосившись на Улису, он кивнул:

— Верю.

Аппетита у меня не было и до появления Высшего, после — не осталось даже надежды на его возникновение. Дерганая и чуть нервная, я подскочила со своего места, пылая нездоровым желанием накормить Барона. Чуть не расколотила тарелку, едва не перевернула кастрюлю, уронила-таки вилку и предприняла безрезультатную (к счастью) попытку вырвать из шкафчика кухонный ящик, когда полезла за чистой вилкой…

— Дорогая, ты уверена, что тебе нечего мне рассказать? — спросил Барон, с неподдельным интересом разглядывая содержимое тарелки, что я перед ним поставила. Ну да, переварила слегка лапшу, отчего она странно расползлась, но зачем смотреть с таким недоверием-то?

— Вас можно отравить? — спросила я серьезно.

— Не знаю, никто не пытался, — рассеянно отозвался он, вглядываясь в отдельные зерна фарша, будто бы в них крылся ответ на некий очень волнующий его вопрос. — Ты будешь первой.

— Это съедобно! — возмутилась я.

— Как ни странно, — согласно кивнула Улиса.

Мой яростный взгляд она встретила слабой улыбкой и примирительным:

— И даже вкусно.

Барон не поверил, но попробовать согласился. Первую порцию он пережевывал под нашими заинтересованными взглядами.

Ведьме просто хотелось знать, что будет. Я же желала, чтобы он осознал свою ошибку и похвалил мои кулинарные способности.

Хвалить Барон не спешил. Плеваться, правда, тоже.

— Ну как? — не выдержала я, когда он с непроницаемым лицом набрал на вилку новую порцию.

— Действительно съедобно, — благосклонно кивнул Барон.

Похвалы от него дождаться мне так и не удалось.

Впрочем, занимало меня совсем не это…

— Что? — спросил он, когда делать вид, что не замечает моего взгляда, уже не получалось.

— Вы ведь правда можете помочь. Разобраться с этим проклятием, пока не пострадало еще больше людей. — Мне не сложно было это говорить. И совсем не страшно. — Я понимаю, что мы об этом уже говорили, но… пожалуйста. И тогда выпивайте меня хоть до дна.

Я в смятении осеклась под его удивленным взглядом.

— Ты пытаешься подкупить меня тем, что и так принадлежит мне? — не поверил Высший. Подался вперёд, пытливо глядя мне в лицо, следя за тем, чтобы слова его точно дошли до меня и прочно засели в мозгу. — Дорогая, ты вся моя, до последнего вздоха. Если я пожелаю, заберу твою жизнь прямо сейчас, для этого мне вовсе не нужно твое разрешение.

Яростное, но слишком детское желание бросить ему под ноги мою жизнь, запальчиво предложить сделать мне большое одолжение и забрать её прямо сейчас тушило понимание, что Барон может согласиться.