— Не понимаю, о чём ты говоришь. Я тебя пять лет не видела и планирую не видеть ещё столько же, — всё упрямилась она, ощущая, как голова начинает кружиться от обилия поворотов.

— Что ж, не хочу тебя расстраивать, но все эти пять лет тебя видел я. И в моих планах сделать так, чтобы я мог видеть тебя круглосуточно, — елейно протянул он. Драко было приятно осознавать, что он вызывает чувства в Грейнджер. Всегда приятно знать, что ты не безразличен. — Ты будешь со мной, Грейнджер. Только моя.

Гермиона почувствовала, как ужас сковал её лёгкие, и вместе с тем мурашки прошлись по спине. Эта реакция — её личная тайна, которую она унесёт с собой в могилу. Никто не должен узнать о её реакции на шёпот Малфоя.

— Да ты точно с катушек слетел! Отпусти меня! — она упёрлась руками в широкие плечи, стараясь отодвинуть мужчину, но тот словно был каменным в сравнении с ней.

— И не подумаю.

— Я закричу! — пригрозила она, уже понимая, как близка к своему краху.

— Тогда я тебя поцелую, — совершенно спокойно сказал он.

Грейнджер выпала в осадок:

— Зачем?

— Чтобы если кричала, то только от удовольствия, — нагло ухмыльнулся Драко.

— Ты извращенец!

— О, поверь, таким меня сделала именно ты.

Вальс близился к своей кульминации, когда музыка заиграла громче, увлекая биение сердца в свой ритм. Гермиона забыла, что хотела сказать, просто отдаваясь воле случая. Впервые в жизни она упустила из своих рук ситуацию и сейчас лишь ждала исхода. Последняя пара аккордов, когда Драко прокрутил её под своей рукой и резко дёрнул к себе, едва ощутимо мазнув по губам поцелуем. Хотя его даже сложно было назвать таковым, но Гермиона отчётливо успела ощутить горячее прикосновение, и вкус его дыхания осел на её языке.

Пара замерла в самом центре зала, тяжело дыша и смотря друг другу в глаза. Это было словно наваждение, когда ты растворяешься в глазах напротив. Они словно затягивают тебя в водоворот, выбираться из которого у тебя нет желания. И Гермиона растворялась в глазах Драко, таких холодных, словно грозовое небо, но за любыми тучами всегда есть солнце. Так считала Грейнджер и сейчас ей показалось, что в глазах Малфоя она видела то самое тусклое солнце, которое он так бережно прятал от окружающих, боясь, что те его безжалостно уничтожат. Она могла видеть, как взгляд мужчины скользнул по её губам и снова уверенно встретил её глаза, когда тонкие губы изогнула кривая усмешка.

— Рад, что ты не отказала мне тогда. И сейчас. Благодарю за танец, мисс Грейнджер, — не разрывая взгляда, Драко поднес тонкую кисть к своим губам, запечатлел на бледной коже нежный поцелуй. И словно бы специально медленно двинулся в сторону, уводя Гермиону туда, откуда наглым образом выкрал.

Надо было видеть лица Поттера и Уизлеты, когда Гермиона в компании Малфоя шла под руку с танцпола. Драко усмехнулся про себя, оставшись доволен тем, что точно отнял ещё пару нервных клеток у всемирного святоши. Даже несмотря на свои чувства к Гермионе, терпеть школьного очкастого врага он не собирался.

— Малфой? — словно сомневаясь в своём зрении, Гарри бегал взглядом от подруги к врагу и не мог сопоставить казалось бы простые переменные.

— И тебе здравствуй, Поттер, — холодно бросил он, презрительным взглядом осмотрев рыжую девушку рядом. Да уж, вкуса у этого парня, как и мозгов, кот наплакал. Конечно, Драко знал, что раньше многие в школе считали Джинни Уизли красивой, было время, что даже бедняжка Блейз пускал слюни на эту магглолюбку. Но в глазах Драко она никогда не была идеалом. И сейчас он мог понять отчасти почему так думал. Снова повернув Гермиону к себе, он мягко заправил выбившуюся прядь за ушко, нежным движением пальцев очертив контур скулы и подбородка, приподняв лицо девушки. — Запомни, что я тебе сказал сегодня. Завтра мы обязательно это обсудим, — снова приказной тон, который она так ненавидела, но впервые не захотела спорить, а лишь безвольно кивнула.

Гермиона под стать друзьям в шоке смотрела на удаляющуюся спину бывшего Пожирателя и до сих пор не могла понять, что всё это сейчас было. После Парижа она была готова убить его, а сейчас стоит и мямлит, как дура! Её тайна зашла слишком далеко. Скрывать свои чувства становилось невозможным, и осложняет всё это чертов Драко Малфой, решивший присвоить её себе. Как хорошо, что он ещё не догадывался, что она уже его.

Гермиона была в замешательстве. Внутренние противоречия словно сжирали изнутри, заставляя дрожь бежать по всему телу. Она прекрасно помнила его руки на своём теле. Мерлин, его руки были словно каким-то проклятием, потому что стоило ощутить их раз, как Гермиона уже не могла выкинуть из головы это чувство. Игнорируя всякие вопросы от друзей, она медленно двинулась в противоположную сторону. Грейнджер чувствовала себя странно, словно её запечатали в вакуум: вокруг метались люди, все что-то говорили, но Гермиона не могла разобрать и звука — всё смешалось в единый и непонятный клубок. Сгусток её собственных нервов словно бы напрягся, пульсирующим звуком разгоняя кровь по венам. Она шла в сторону балкона просто потому, что чувствовала насколько сильно ей нужен был кислород. Она надеялась, что может хотя бы он прочистит её поплывший мозг.

На улице уже было темно. Гермиона сделала несколько шагов в этот прохладный вечер, чувствуя, как от температуры сразу обожгло разгорячённую кожу. Он сказал, что они обсудят это завтра. А что, собственно, они должны обсуждать? Хочет ли Малфой снова поглумиться над ней, догадавшись о её чувствах? А может это было его игрой с самого начала? Гермиона в ужасе прикрыла рот рукой, понимая, что если это была лишь его блажь с самого начала, каприз скучающего мальчишки, она никогда не сможет простить это ни ему, ни себе самой.