— А ты что… эротику мне, что ли, хочешь предложить? — выпалила Рона и тут же захотела стукнуть себя ладонью по лбу. Самый идиотский ответ, который только можно вообразить.

Ей казалось, что она прямо сейчас безбожно все испортила, но Мэран только улыбнулся и, отрицательно помотав головой, сказал:

— Нет, пока только поход в кафе. Ты принимаешь приглашение?

— Я… да, конечно, да, — выпалила Рона и радостно улыбнулась ему в ответ.

"Вот, надо же, и от этих порноклиентов польза есть" — подумала она. На самом деле, сейчас Рона была им искренне благодарна. Кто его знает, сколько бы Мэран еще решался, а она томилась, если бы не это все. Пускай еще заходят, где-нибудь через полгода: может, он ей тогда обручиться предложит.

Эйдан сразу повел Лейтис в ближайшее кафе, благо, их тут хватало на каждом шагу, чтобы утомленные шоппингом могли передохнуть. Местечко оказалось чудесное, очень уютное, с креслами-мешками и даже диванами-мешками, на которых нужно было валяться, попивая свой чай и любуясь коричневыми стенами, украшенными первыми полосами газет, афишами и открытками времен королевы Гвитир. Ее портрет так же красовался тут, в рамочке прямо поверх этого великолепия.

Эйдан и Лейтис устроились на двухместном диванчике приятного терракотового цвета, так, чтобы Лейтис могла продолжить расслабленно полулежать у него в объятиях. После внимательного изучения и обсуждения меню, Эйдан взял себе сэндвич, а Лейтис — два ромовых шарика, аппетитных круглых бисквитных пирожных, которые она возжелала с неизменным для себя детским воодушевлением. А он только рад был ее порадовать. И покормить. Не просто купив пирожное, а продолжив начатое за завтраком — поддевая маленькие кусочки ложечкой и отправляя Лейтис в рот. Впрочем, сейчас совершенно платонически: бурного секса им было пока достаточно, и в кафе царила расслабленная и заботливая нежность, которую Эйдан ценил ничуть не меньше жаркой страсти. Лейтис была совершенно очаровательная сейчас, хватая губами пирожное с ложечки и с удовольствием прикрывая глаза. И ее очень хотелось целовать, разумеется, но тоже — исключительно невинно и ласково.

Тут раздался громкий любопытный детский голосок:

— Мама, а почему дядя взрослую тетю кормит, как няня — маленькую Эйли? Она сама не умеет, что ли? Не научилась?

Лейтис фыркнула и явно прислушалась к тому, что будет отвечать мама. Та удивительно спокойным тоном, лишь слегка уставшим от несомненно постоянных объяснений, сказала:

— Видишь, на тете ошейник, она — саба. Ты же знаешь, что они иногда сами ничего не могут, из-за своей нестабильной магии, приходится с ними возиться, как с маленькими.

— Даже как с Терри, — со всей серьезностью продолжил мысль мамы мальчик. — Водить на поводке.

Лейтис старательно сдерживала улыбку и Эйдан, оглянувшись, заметил особенно чопорные лица прочих окружающих, которые ревностно не смотрели ни на них, ни на столик, где сидел ребенок с мамой. А тот радостно закончил рассуждение:

— Хорошо, что я не саба, не хочу на поводке ходить.

— А был бы саба, то хотел бы, — тихо сказал Эйдан себе под нос.

Лейтис согласилась:

— Еще бы. Стабильные маги ничего не понимают в прелести поводка. Разве что домы, да и то с другой стороны поводка, — а потом, сладко улыбнувшись, добавила: — Тебе теперь придется и чаем меня с рук напоить, а то разрушим ребенку свежесобранную картину мира.

— Я тебя чем угодно готов с рук напоить и накормить, милая, — с энтузиазмом согласился Эйдан и с не меньшим энтузиазмом очень заботливо вытер ей губы салфеткой, а потом осторожно поднес к ним чашку. Чай уже успел слегка остыть, но Эйдан все равно на него подул, на всякий случай, и поил ее очень аккуратно. — А еще прямо-таки мечтаю купить тебе очень красивый поводок для похода в ресторан. Вечерний. Как платье.

— О, красивый поводок нам точно нужен, — воодушевилась Лейтис и достала медальон. — А ну, сейчас гляну, есть ли тут рядом подходящий магазин.

И подходящий магазин, разумеется, тут был.

Бутик с громким и несколько вызывающим названием "Дары Макни", разумеется, был таким же фешенебельным, как и все, что располагалось на Тай-стрейд. Впрочем, за исключением названия, они держались скромно и стильно: единственная черная вывеска с тонкой золотой надписью и строгие двери темного стекла, за которыми скрывались три павильона в бежевых тонах, отделанные такими же изящными, как надпись, узорами. Товар в стеклянных витринах, впрочем, был довольно пестрый, потому что здесь имелось все, от ошейников до специальной мебели для связывания, в самом широком ассортименте. И все, разумеется, очень известных и дорогих марок: как тех, кто специализировался на товарах такого рода, так и прочих, предлагающих "аксессуары от известных дизайнеров". Имелся, например, ошейник в легко узнаваемую фирменную трехцветную полоску "Эйри".

Лейтис, радостно попискивая, бегала от одной витрины ко второй, сообщив, что она никогда не была в этом магазине, так как если что и покупала под свои потребности, то по Интернету, а полюбоваться всей этой красотищей вживую ей было очень здорово и приятно, лучше всякого магазина с сувенирами. Эйдан наблюдал за ней с улыбкой, но не возражал и с удовольствием обсуждал и разные поводки, и интимные украшения на тело, и мебель, наслаждаясь удивительным, все еще новым чувством, что у него есть своя саба, которой правда этого всего хочется, которая так искренне наслаждается тем, что он проявляет над ней свою власть, и поэтому ее все время хотелось гладить по голове и зацеловать прямо тут, под каждой витриной. И, разумеется, скупить ей в подарок добрую половину магазина, включая скамью для порки, которая им, во-первых, была не нужна, во-вторых, и так у него уже была. Впрочем, совсем уж нерациональные порывы Эйдан сдержал: им хватило и объемистого пакета вполне нужных покупок, чтобы он мог радоваться тому, как у Лейтис светятся глаза, как она его называет "хозяин", как они все это покупают вместе, потому что они — пара. Она его саба, которая хочет быть самой прекрасной для него, а он ее дом, который хочет, чтобы она получала удовольствие.

Сложнее всего было сохранять благоразумие насчет секс-игрушек, которые были очень разными, поэтому их хотелось попробовать просто из любопытства. А еще Эйдана охватывало что-то похожее на охотничий азарт, и ему хотелось изобретать и сочинять новые варианты, как они могут заняться любовью, чтобы радовать Лейтис. Особенно после примерочной. Но в конце концов они все-таки решили, что всегда могут прийти сюда еще раз. И отправились в ювелирный.

Там они тоже провели достаточно времени, разглядывая ассортимент и выбирая — точнее, выбирала Лейтис, как они и условились, а Эйдан, по большей части, разглядывал не украшения, а ее. Наслаждаясь воодушевленным мечтательным личиком. Из ювелирного они вышли с комплектом из колечка, сережек и кулона в виде изящных веточек с ягодами и листиками из драгоценных камней. И, в финале этого марафона купив в одном магазине сразу туфли, сумочку и перчатки, отправились домой, усталые, но очень довольные покупками и проведенным вместе временем.