— Хочешь идти сама и окончательно окоченеть? — он повернулся спиной и присел.

— Ты сильный, но не каменный. А ведь и камень имеет предел.

— Не твоя забота.

Анка вздохнула и положила одну ногу ему на бедро, оплела руками шею, потом опустила вторую ногу, и прижалась грудью к его спасительно теплой спине, и Асаар тут же задрожал. Его тело напряглось, вздулись буграми мышцы, будто он находился на пределе сил.

— Если тяжело, поставь! — прошептала, на что он свирепо рявкнул:

— Нет! — и ступил в реку.

Если бы даже Сар ослаб, из последних сил, но донес бы Ану до берега. Однако его тревожило, что из-за усталости, холода, опасности и волнующих прикосновений, звериная сущность взволновалась и начала брать верх. Чтобы не пугать Ану, перекидывался осторожно, надеясь, что тайну еще удастся сохранить.

Посреди потока особенно чувствовались скорость течения, рискованность затеи. Юлиана задрожала от холода, страха, обхватила Сара крепко ногами и почти перестала дышать.

— Дыши! — крикнул он, и Анке померещилось, что зубы у него острые, нечеловеческие. Сердце от ужаса екнуло, но Сар больше не произнес ни слова, а с закрытым ртом выглядел таким же, как всегда.

«Привидится же на нервах!» — подумала она…

Ветер доносил едкий, но приятный запах дыма из деревни.

Асаар принюхался, повертел головой и махнул рукой в сторону высокого холма.

— Туда. Совсем близко.

Со взгорья стекали потоки воды и размытой глины, поэтому взбираться по нему было тяжело. Сар поднимался, таща за собой Ану, а та тянула тетушку.

— Уже рукой подать! — приободрил он обессиленных, продрогших спутниц и ускорил шаг.

Тетушку он снова нес подмышкой. Ее руки и ноги болтались, как плети, голова раскачивалась из стороны в сторону, но теперь женщина молчала, надеясь, что еще совсем чуть-чуть, и мучения закончатся.

Анка шла из последних сил. Перед глазами все сливалось в непроглядную мглу, и несколько раз она запиналась за древесные корни, скрытые грязью.

— Уже почти пришли! — неожиданно мягко успокоил Сар.

Анка расклеилась и тут же оступилась, неудачно подвернув ногу.

— Ой!

— Еще совсем немного!

Терпя боль, она попыталась идти, но уже через пару шагов разрыдалась от боли.

Поставив тетушку на землю, Асаар донес Ану до низкорослой ветки, усадил и принялся разрезать тряпку, удерживающую обувь. Когда стянул мокрый сапог и осторожно повернул ступню, она дернулась и замахала руками от острой, резкой боли.

Решение далось ему тяжело.

— Видишь, там дымок? Я доберусь туда быстро, оставлю Аолу с тетушкой и сразу вернусь за тобой.

Ана сидела, прислонившись спиной к стволу, с закрытыми глазами и молчала.

Он протянул руку к ее влажной щеке и провел пальцем.

— Я быстро!

До деревни было рукой подать. Так близко, что у него даже не было сомнений, что обернется мигом.

Широкими шагами он спешно приближался к жилищам. При его появлении залаяли собаки, и в одном доме чуть приоткрылись ставни. Асаар подошел и громко крикнул:

— Пустите на постой. Заплачу имперской!

Или он кричал громко, или жители чутко спали, или цена им понравилась, но в соседних домах тоже приоткрылись ставни.

— Чего надо?! Кто такой?! — раздался низкий, неприветливый мужской голос.

Сар медленно поставил тетушку на землю, потом Аолу, чтобы показать, что с ним хрупкие спутницы, достал из запазухи крупную монету, не спеша подошел к окну и протолкнул в щель.

— Да славится свет Милостивой Давлы и Отца ее! Шли мы в Гару к ласе Мере да заплутали, — солгал он, понимая, что в правду никто не поверит. — Я в сарае могу остановиться, мне бы тетушку с дочерью пристроить.

Через мгновение громыхнула щеколда, потом еще одна… — Сар удивился, что люди заперлись так надежно — и дверь приоткрылась…

— Женщин приму, а ты уж в сарае! Боязно!

— Согласен, но у со мной еще одна путница. Ногу повредила, ждет, — кивнул головой в сторону пролеска.

— Ох! — взволновано произнес житель.

— По имперскому на каждую добавлю, только приюти их, — Сар подтолкнул ведьм к двери и отступил. Цена была запредельной, но хозяин мялся. — Или к другим постучу.

После этих слов, дверь распахнулась.

— Да приючу! Да сдается, теперича у тебя токмо две спутницы! Перевертыш у нас бродит…