Нет, танцевать Рэй меня учил, ну как учил, показал несколько движений, и оказалось, что я их уже знала, просто необходимо было потренироваться и все. Но мне совсем не хотелось этого делать. Танец — это флирт, общение, зачем это мне?

Угу, кто бы еще меня спросил, потому что, ко всеобщему удивлению, ко мне подошел Рон и протянул руку, едва Императорская чета вошла в зал. Отказывать неприлично, это я понимала, а потому протянула руку в ответ и, выйдя на паркет, приготовилась к позору у всех на глазах.

— Рон, — шепнула я, едва зазвучали первые звуки музыки, — я совсем не умею танцевать.

— Не переживай, просто следуй за мной, и все, — принц прижал меня к себе чуть крепче, чем положено по этикету, но я не стала спорить. Все же так удобнее понять, как и куда двигаться.

Шаг, поворот, он двигается на меня, но я отступаю, еще шаг. Оказалось, что в паре с опытным партнером танцевать очень удобно, и потому мы легко, словно паря, двигались по паркету, кружась синхронно с другими парами. Я улыбалась, музыка завораживала, движения дарили легкость и свободу, словно говоря, еще чуть-чуть — и мы взлетим! Последние отзвуки, и музыка затихла, а я, чуть отступив от Рона, прошептала: «Спасибо»

Он просто улыбнулся и вернул меня на место.

— Спасибо за чудесный танец, — взяв мою руку в свою, осторожно ее поцеловал и, подмигнув, исчез в толпе.

— Тебе понравилось? — с улыбкой спросил Рэй, я лишь кивнула. — Вот говорил же, что под музыку это совсем не так неуклюже выйдет, а ты не верила.

— А я не верила, — эхом повторила я, еще не отойдя от того ощущения полета, что подарил мне мой первый в жизни настоящий танец.

— Следующий, мой! — предостерегающе поднял друг руку, едва Курт попытался встать чтобы пригласить меня.

— Но потом — моя очередь, хорошо? — чуть обиделся парень.

— Согласна, — улыбнулась ему и прошла на паркет за другом. Лишь бы сил хватило, а в остальном — могу со всеми перетанцевать, ведь это так весело!

С Рэем мне понравилось еще больше, хоть он и не так уверено вел, зато нам было веселее. Повороты, пируэты, поклоны. Мы двигались в такт, знали, чего ожидать друг от друга и потому легко выполняли любые, даже замысловатые пируэты, не переставая при этом улыбаться и шутить. Затем был Курт, и еще один дракон, знакомый Рэя.

Бабушка и дедушка тоже пришли, но пока были в кабинете императора, ведь они по делам приехали, а не развлекаться.

Мы уже сидели и отдыхали в компании еще нескольких девушек и парней, я привычно молчала, так что за меня отдувался Рэй, рассказывая про Академию, куда ребятам еще предстояло поступать, про преподавателей и многое другое.

Я лениво осматривала толпу, когда мой взгляд упал на нее. Молодая еще женщина со светлыми волосами и голубыми умными глазами стояла и смотрела на меня, не отрываясь. Я сердцем почувствовала, что это моя бабушка, и, сама того не осознавая, шагнула навстречу.

— Стоять — шепнул Рэй, — нечего устраивать спектакль при всех.

Я кивнула и отвернулась, вновь начиная вслушиваться в болтовню ребят. Краем глаза видела, как подошедший Герд отвел моих новых родственников, что-то говоря по дороге, и те, больше не глядя в мою сторону, ушли вслед за принцем.

— Нам пора, — объявил вдруг Рэй и, взяв меня под руку, повел туда, куда еще недавно увел родственников Герд.

Они были в небольшом уютном кабинете, и едва я вошла, как оказалась в цепких объятиях бабушки. Запах, отчего-то знакомый и родной, окутал меня, даря спокойствие, а потянувшись ментально, я поняла, что меня любят и мне рады на самом деле, и потому не стала сомневаться:

— Бабушка, — прошептала я, обнимая светловолосую женщину и поглаживая по спине. А она сотрясалась от сдерживаемых рыданий, но выходило плохо.

— Не плачь, — я чуть отстранила и посмотрела ей в глаза, — все же хорошо, я жива. Ничего не помню, правда.

Беспомощно взглянула на темноволосого дракона, который, должно быть, являлся моим дедом. Цвет волос — точь-в-точь мой, и внешне я на него похожу больше, чем на бабушку.

— Ризелла, дай девочке прийти в себя, — он подошёл и обнял супругу.

— Да со мной все хорошо, — я улыбнулась и пожала его руку, — приятно с вами познакомиться.

— И мне, — он приобнял меня за плечи и провел нас с бабушкой к диванчику. Та тут же вновь заключила меня в объятия, понимаю, ей это нужно, а потому — потерплю.

Нет, неприятно не было, но столько от нее исходило горя, радости и сожаления, что меня переполняло этими эмоциями.

— Сиана, девочка, ты жива, — присел с другой стороны мой дед, глядя по голове.

— Меня зовут Айтлин, пожалуйста, называйте меня так. Понимаю, непривычно, но мы пока не хотим никому рассказывать о том, что я жива.