Шрифт:
— Спасибо, — прозвучало так неожиданно, что все замерли. — А то ведь я почти забыла, что даже самая красивая змея все равно ужалит, если подойти слишком близко. Ты, главное, сам своим ядом не захлебнись.
Самое паршивое для Кириана было в том, что Иллис говорила все эти слова без злости, ненависти или досады. Скорее… с жалостью и сочувствием. И смотрела так же.
Наверное, больнее ударить она не смогла бы при всем желании.
Четверка придурков, забрав с собой эту чокнутую, уже давно ушла из библиотеки, а он все сидел, бездумно листая дурацкую книгу дурацкого философа о дурацкой не существующей в мире любви.
Сидел и не мог понять — почему ему так плохо?!
Что, что, что происходит с ним?!
Это неправильно!
Глава 30
Для Иллис эта ночь выдалась неспокойной. Мыслей было слишком много, и все дурацкие.
— Да какого черта! — шепотом ругалась девушка, ворочаясь в кровати. — Чтоб тебе всю ночь «Арсенал» снился! Где тебе философию под свист розог читают! — в сердцах пожелала она виновнику своей бессонницы. Забылась только под утро.
Едва посветлел горизонт, Иллис привычно скользнула по стволу и не удержалась, бросила взгляд на то самое окно. На подоконнике лежала раскрытая книга в знакомой серой обложке. Девушка вздрогнула и отвернулась, постаравшись выкинуть это из головы.
Со вчерашнего вечера она так и не избавилась от неясной тяжести в груди. И причина была известна. Вот только легче от этого не становилось. В конце концов она почувствовала злость — с какой стати, в самом деле?! Почему ей должно быть плохо из-за какого-то смазливого хлыща? Да пусть делает и говорит все что хочет, она-то при чем?
Рассвет застал у окна не только девушку, но и Князя. Он убеждал себя, что все дело в философии, которую он вчера так толком и не прочитал. Именно поэтому сон улетел в такую рань. Но кажется, на этот раз причины были несколько иными… Иначе зачем бы он время от времени всматривался вдаль в надежде увидеть хрупкую летящую фигурку?
«Для чего мне это?» — успел подумать он, и только отменная реакция заставила его отпрянуть за штору. Потому что по дереву неуловимо скользнула какая-то тень и исчезла в густой листве. Непонятное, но очень сильное волнение заставило сердце бешено заколотиться, когда он увидел, кто только что спрыгнул с дерева вниз…
Он смотрел из-за занавески, как она кружит по двору с Анеллой. Как тогда в первый раз. И… злился. Злился!
Но не на девушку, а на самого себя. Какого торка!
Он нарочно старался вызвать в памяти самые неприятные моменты их знакомства.
Как она эффектно появилась перед их строем (конечно же, специально).
Как провела его во время турнира, как… — Кириан тяжело сглотнул, и мысль отозвалась фантомной болью пониже спины, — опустила его после «Арсенала»… И эта проклятая баночка с мазью… Она ничего никому не рассказала… пока… но это еще ничего не значит. Не значит, я сказал!!!
Кириан зло сплюнул, и следующий его взгляд, брошенный на Иллис, был полон ненависти. Как она сказала… «он того не стоит»? Это ты меня не достойна!
Ему так и не хватило ума понять, что эта ненависть уже была ненавистью к себе самому, а не к девушке.
Он пребывал в таком настроении все оставшееся время до утренней тренировки с ди Хассом. Но и потом лучше не стало. Князь никак не мог сосредоточиться на упражнениях и постоянно ловил себя на том, что ищет среди множества голов одну, с волосами цвета темной меди.
И на что ему сдалась эта нищая девчонка, которая по происхождению с ним и рядом не стояла? Почему в последнее время он думает только о ней и ни о чем другом?
Кириан силой заставил себя не смотреть в ее сторону. Но вышло еще хуже — она стала появляться перед его мысленным взором. Он будто чувствовал ее руки, ставящие блок, замахивающиеся для атаки… ее запах… Черт! Да что же это, в конце концов, такое!!!
После тренировки Князь все же метнул на Иллис быстрый взгляд исподтишка. Самое смешное, что прятался он не от других, а от самого себя — мол, ничего подобного, я даже не смотрю в ту сторону.
Орденская выскочка о чем-то беседовала с Норром.
«Интересно, о философах или о любви?» — зло подумал Кириан. Развернулся и ушел в душ, злой, разобиженный и надутый на весь свет.
А у Иллис уже к вечеру того же дня появилось ощущение, что Князь размножился как минимум раз в пять. Куда бы она ни посмотрела — везде натыкалась на прищуренные злые глаза или презрительную усмешку. В конце концов она тоже обозлилась не на шутку и огрызаться стала жестко. Мальчишки несколько ошалели — раньше девушка не позволяла себе быть грубой даже с Князем.